90 
— Моя мать — ее клиентка, — спокойно ответил Рамиэль. — Кроме того, в прошлом я помог мадам Тюссо создать ее клиентуру. Я никогда не приводил в свой дом других женщин, Элизабет. Не надо принижать наши отношения, сравнивая себя с моими предыдущими любовницами.
— Но за нас это сделают другие.
— Да.
Она не хотела обращать внимание на мнение окружающих. Однако это было практически невыполнимо.
— Белье подобрано очень грамотно. Это ты его выбирал?
Жесткое выражение на лице Рамиэля сменилось улыбкой.
— Все, что на тебе сейчас надето, я выбирал сам. Ты очаровательная и чувственная женщина, Элизабет, и заслуживаешь самых красивых и дорогих вещей. Почему бы тебе не сесть рядом и не показать мне свое замечательное белье?
Дыхание Элизабет участилось. Еще никто и никогда не говорил ей, что она красива. Но она простила ему эту ложь, потому что Рамиэль действительно заставлял ее чувствовать себя красавицей.
— А слуги…
— Они нас не побеспокоят. Я сказал им, что мы справимся сами, — успокоил ее Рамиэль. — Иди ко мне, ненаглядная.
Она подошла к Рамиэлю и села рядом, в то время как он продолжал стоять.
— Что ты хочешь на завтрак? Яйца? Копченого лосося? Тосты? Ветчину? Грибы? Фрукты?
— Шампанского, пожалуйста, — кокетливо попросила Элизабет.
В воздухе, пронизанном солнечными лучами, раздался сдавленный смех.
— Сначала тебе надо что-нибудь съесть.
Элизабет повернула голову к Рамиэлю и уперлась взглядом в его ширинку, которая находилась всего в нескольких дюймах от ее лица. Она брала в рот фаллос этого мужчины и ласкала его языком. Он был горячим и соленым на вкус.
— Я бы предпочла язык, если он у тебя есть, а затем спелую сливу.
Пристальный взгляд Рамиэля говорил о том, что он отлично понял Элизабет. Слегка наклонившись вперед, Рамиэль взял ее за подбородок указательным и большим пальцами и закрыл ее губы глубоким поцелуем. Элизабет с радостью ответила на него, чувствуя, как жаркий язык Рамиэля проникает в ее рот. Она была поражена, насколько сильно может сближать двух людей обычный поцелуй. Элизабет знала Рамиэля меньше двух недель. Однако он казался ей намного ближе и роднее, чем собственный муж, с которым она прожила шестнадцать лет. Осторожно двигая языком, как учил ее Рамиэль, Элизабет, не торопясь, исследовала его рот, чувствуя терпкий вкус черного кофе и жар его дыхания. Когда наконец Рамиэль отстранился, его серые шерстяные брюки сильно топорщились спереди.
— Ты за это заплатишь.
— И каким же образом? — спросила Элизабет, задыхаясь. — Как ты сможешь меня заставить?
— Я не стану раскрывать своих тайн. Пожалуйста, налей нам чаю.
Она и не знала, что взрослые могут дурачиться и дразнить друг друга не хуже детей. Элизабет потянулась к серебряному кофейнику, стоявшему на середине стола. И тут ей на глаза попалась газета, которую читал Рамиэль. Она замерла от удивления.
«Жена министра финансов едва избежала смерти»— кричал жирный заголовок на первой полосе.
Элизабет схватила газету и принялась лихорадочно читать. Утечка газа… один из ста… Парламент рассматривает варианты субсидий для проведения электричества…
Перед Элизабет появилась тарелка с омлетом, ветчиной и жареными грибами. Вслед за ней возникла небольшая пиала с клубникой, увенчанной взбитыми сливками.
— Так это был все-таки Эдвард, — прошептала она. — Зачем ему понадобились газетчики?
Голос, раздавшийся у нее над головой, казался совершенно безжизненным:
— Твое отсутствие сразу бы заметили. Ему нужно было объяснить исчезновение своей жены.
— И исключить все подозрения о покушении на убийство.
— Да.
Даже здесь Эдвард играл на публику. Элизабет решительно свернула газету.
— Я хочу навестить своих сыновей. Они должны знать, что происходит. Они будут волноваться.
— Мы поедем вместе.
— Мне кажется, что сейчас не самое подходящее время для вашего знакомства.
Рамиэль опустился рядом с Элизабет на стул и выдернул из ее рук свернутую газету.
— Тебе стыдно появляться со мной на людях?
Лицо Элизабет вспыхнуло. Она виновато потупила глаза.
— Не говори глупостей.
— Значит, тебе стыдно, что ты спишь с лордом Сафиром.
— Мне придется объяснить Ричарду и Филиппу, что я оставила их отца. И если ты появишься вместе со мной, они решат, что я опозорила свою семью исключительно ради тебя.
90 
