Последние отзывы

  55  

А вот то, что она беременна, ему знать необязательно. Он не должен знать этого! Ник почувствовала страх. От неожиданности у нее все выскочило из головы. Ее живот, ребенок, который там растет… Скрыть это невозможно.

Он остановился в нескольких шагах от нее и протянул к ней руки.

Ник затаила дыхание. Ее ребенок будет похож на него? У него будут его глаза? Его черные как смоль волосы? Неужели ее ребенок будет вечно напоминать ей об Александре, которого она так любит?

Надо выбросить эту глупость из головы. Сейчас не до этого. Да и все это неправда. Она только вообразила, что любит его. Какая женщина в здравом уме полюбит такого человека? Достаточно взглянуть на его оскал, чтобы убедиться: тут нечего любить.

Хотя его глаза прожигают ее насквозь, Ник была уверена – он не заметит, что она беременна. На ней безразмерная рубашка еще со студенческих лет – до колен.

– Thee mou, – прошептал Александр, – ты с ребенком!

Ник больше не колебалась. Она рванула с места и побежала. Он за ней.

– Ник! Стой!

Она побежала быстрей.

– Ник! – Его голос хлестнул ее словно плеть. – Николь! Ты с ума сошла? Ты же беременна, тебе вредно так бегать.

Она бежала по саду к фонтану, прячущемуся в его глубине.

– Ты что, не слышишь? – кричал он, преследуя ее по пятам. – Я приказываю тебе остановиться.

Вон оно, он весь в этом. Она резко обернулась. Щеки ее горели от негодования и отчаяния.

– Ник, – проговорил он, а она подняла руку и сделала то, что давно хотела, – ударила его по щеке.

– Чтоб тебе пусто было, Александр! – выкрикнула – нет, не выкрикнула, – прорыдала она. Слезы полились у нее из глаз, она оплакивала свою горькую судьбу.

– Киска, – прошептал он, обнимая и целуя ее.

– Уходи. – Она обхватила его за шею и прижалась к его груди. – Вали в свою Грецию, – рыдала она между поцелуями. – Вон из моей жизни!

– Не могу, gataki. – Он взял в ладони ее лицо. Он улыбался, но глаза его тоже были на мокром месте. – Я и есть твоя жизнь, а ты моя.

– Ну вот опять. – Ник прижалась к нему губами. – Видишь, ты опять уверен, что всегда все знаешь. Только ничего-то ты не знаешь. Если бы ты знал, как я тебя…

– Я люблю тебя, – тихо проговорил он. – Вот отчего я знаю. Я обожаю тебя, радость моя. Люблю больше всяких слов. – Он чуть отстранился и положил ладонь на ее живот. – И я буду любить всем сердцем этого ребенка и всех детей, которые у нас будут.

Ник принужденно засмеялась.

– Опять планируешь мою жизнь за меня.

– Да что ты, никогда.

– Александр. – Она схватила его за запястья. – Я смеюсь.

– А я серьезно, радость моя. Я никогда не дам тебе повода думать, будто я управляю твоей жизнью. – Он глубоко вздохнул. – Мой отец построил золотую клетку для моей матери, но клетка есть клетка. Я не хочу этого. У меня есть дом в Нью-Йорке, Ник. Когда тебе захочется, будем летать туда. Если хочешь работать, работай. Я люблю тебя. Ты мне нужна. Но я не хочу, чтобы ты была моей собственностью. Ты понимаешь?

– Понимаю, – ответила она, – понимаю, любовь моя. Сердце мое, душа моя, жизнь моя!

Александр притянул ее к себе и поцеловал. Ник вздохнула и откинулась назад.

– Я не знала о ребенке, когда ушла от тебя. Хотя, говоря честно, это мало что изменило бы. Я бы все равно ушла. Я не могла оставаться, считая, что ты хочешь отделаться от меня.

– Николь? Где ты?

– Это Аби, – сказала она.

– Ник? – подхватил второй голос. – Ответь. Где ты? Ты в порядке?

– А это Чин, – улыбаясь, сообщила Александру Ник. – Они, должно быть, решили, что мы поубивали друг друга.

– Ник? – присоединился к двум голосам третий. – Черт побери, девочка, ты скажешь, где ты или нет?

– Это Говард. – Она вздохнула. – Через пару минут они найдут нас.

– Вот и хорошо, – пробормотал Александр. – Мне надо переговорить с Говардом. И с Глорией.

Ник с удивлением посмотрела на него.

– Это еще зачем?

– Я грек, Ник. – Он сказал это так, будто этим объясняется все.

Брови у Ник взлетели вверх.

– Это новость.

– Я грек, человек Старого Света, как ты сама как-то заметила. И как человек старомодный, я хочу попросить у твоей матери и отчима руки их дочери.

– В таком случае хочу тебе напомнить, что я американка из Нового Света и лучше тебе сначала попросить у меня.

Он понимал, что она шутит, что она давно уже дала ответ своими поцелуями и слезами, но ему хотелось, чтобы это был самый прекрасный миг в их жизни, миг, когда они открыли друг другу свои сердца в дивном саду, полном цветов, под неумолчное журчание фонтана.

Александр опустился на одно колено и сжал руку Ник.

– Николь. Я люблю тебя больше жизни. Я постараюсь быть тебе хорошим мужем, если ты выйдешь за меня замуж и разделишь со мной свою жизнь.

Из глаз Ник заструились слезы.

– Да, Александр. Я согласна.

Александр поднялся в тот самый момент, когда рядом послышались шаги. Говард Фокс выскочил на лужайку, а за ним его жена, падчерицы и их мужья.

– Ах вон ты где, – громовым голосом воскликнул Говард, – ничтожный, трусливый, недостойный носить имя грека!…

– Зять, – перебила его Глория, кладя ладонь на руку мужа. – Ты это хотел сказать, Говард?

Говард смотрел на человека, который стоял рядом с Ник, обняв ее за талию. Он был крупного сложения и вполне импозантный. И чертовски симпатичен, подумал Говард. Чертовски симпатичный.

– Мы встречались, – проговорил Александр и сделал шаг навстречу Говарду. – Может, помните?..

Симпатичен и не глуп.

– Мистер Фокс… Говард. Прошу у вас руки вашей падчерицы. Я люблю ее всей душой, и она любит меня. Просим вашего благословения. И вашего, разумеется, – с улыбкой обратился он к Глории, но тут же согнал улыбку. – Но должен сказать вам обоим, что, если вы откажетесь выдать за меня Ник, я ее умыкну.

Глория рассмеялась. Говард ухмыльнулся, обнял одной рукой жену за плечо, другую протянул Александру.

– Что ж, сынок, нашего полку прибыло. Добро пожаловать в семейство Фоксов.

  55