Особенно,... 
11 
Осторожно, чтобы не потревожить его, она повернула голову. Лицо Сержа выражало полное довольство и умиротворение. Словно, очутившись здесь, в ее доме, рядом с ней, он обрел то, к чему стремился долгие годы.
Эта мысль показалась Джун настолько привлекательной, что, забывшись, она протянула руку и с нежностью матери, ласкающей младенца, провела подушечкой пальца по губам Сержа. Они медленно разъехались в расслабленно-радостной улыбке.
— Ты не спишь? — шепотом спросила Джун.
— Засыпаю, — ответил Серж приглушенно. Мне хорошо с тобой… просто знать, что ты рядом. — Он приоткрыл глаза и посмотрел на нее с нежностью. — Ты как будто даришь мне силы. Я не привык к такому.
Джун ничего не ответила. В ее душе возродилось так много давно позабытых чудесных чувств, что она боялась даже дышать, не то что говорить. Ей до боли в висках захотелось вдруг всю жизнь дарить этому парню силы, до конца своих дней слушать его дыхание, спать с ним в одной постели и вместе просыпаться по утрам.
Серж улыбнулся, потрепал ее по щеке, обхватил рукой за плечи и опять уложил рядом с собой. Легко, уверенно, не прилагая ни малейшего усилия.
— Вот так. Давай еще немного полежим.
Джун послушно замерла, положив голову ему на грудь. Невероятно, просто невероятно, крутилось в ее мозгу. Постепенно дыхание Сержа опять превратилось в умиротворенное сопение, и молодая женщина слушала его как музыку, сама стараясь дышать как можно тише. Ее обволакивало тепло Сержа и пьянящий запах его одеколона, и ей казалось, что она в надежном уютном коконе и больше никогда не столкнется ни с бедами, ни с трудностями.
Вскоре веки ее отяжелели, витавшие в воображении образы слились в расплывчатое разноцветное пятно. Как хорошо, мысленно произнесла она и погрузилась в сон…
Ее разбудил яркий солнечный свет, льющийся в комнату через незанавешенное окно. Джун мгновенно распахнула глаза, сразу вспомнив, что в ее привычной одинокой жизни произошло некое изменение. Она превратилась за эту ночь в совершенно другого человека — в нормальную женщину, какой с некоторых пор сознательно разучилась быть.
Серж Дюфрен спал рядом, продолжая ее обнимать. Его мускулистый торс выглядел в золотистых лучах солнца просто божественно.
Несколько минут она просто любовалась спящим Сержем. Но потом, подумав вдруг о том, что ему пора на работу, встревожилась.
Осторожно убрав его руку со своего плеча, Джун поднялась с дивана и оделась. Ей представилось, что через каких-нибудь несколько минут Серж уйдет и все потечет по-старому, и в груди у нее неприятно похолодело.
В этот самый миг Серж глубоко вздохнул и медленно открыл глаза. Его сонный взгляд упал на стоящую возле дивана Джун, и он заулыбался, протягивая ей руки. Настолько естественно и просто, будто она давно была его любимой подругой и будто просыпаться в ее доме уже вошло у него в привычку.
Джун, растроганная этим жестом и охваченная страстным желанием подыграть ему, тоже протянула руки.
Серж взял их, привлек ее к себе и, когда она упала на него, крепко обнял за талию.
— С добрым утром, детка.
«Детка»… Джун называли разными прозвищами, чаще всего забавными производными от ее имени: Жужу, Джу. А «деткой» — так мило и просто еще, пожалуй, никто.
— С добрым утром, — ответила она, просовывая руки под шею Сержа и с комичной строгостью изгибая бровь. — Вам не кажется, что вы у меня загостились? И не ждут ли вас на работе?
— Собираешься выставить меня? — спросил Серж с серьезным выражением лица. Джун не поняла, шутит он или нет.
— Гм… Не то чтобы выставить… — пробормотала она. — Просто уже утро, в лаборатории тебя, наверное, уже заждались.
Серж покачал головой.
— На сегодня у меня не запланировано ничего особенного. И потом я чересчур много работал в последние недели, могу позволить себе немного отдохнуть.
— А я не могу, — заявила Джун, убирая руки с его шеи и упирая их в бока. — У меня дел — хоть отбавляй!
— Ах вот ты как! Все же хочешь выгнать бедного-несчастного гостя!
Серж легонько ткнул ее большими пальцами в ребра, и ей стало понятно, что он дурачится.
— А-а-а! — завопила она, с неожиданным удовольствием включаясь в игру. — Убива-ают!
В собственном же доме!
Ее никто не мог услышать. Соседи из квартиры слева жили летом за городом, от всех остальных их отделяли слишком толстые стены.
11 
