Последние отзывы

  109  

— Поговорим за вином?

— За самым сладким, которое я смогу найти.

— Ты все еще х-хочешь меня?

Он уперся лбом в ее лоб:

— Всегда буду.

— Демон, я понимаю, почему ты сегодня вечером подумал обо мне все самое худшее. У тебя не было причин верить мне. Но теперь я знаю, что мне нужно сделать, чтобы ты смог доверять мне.

— Сабина, это неразумно.

— Подожди, п-просто выслушай меня. Есть кое-что, что я смогу сделать и что скажет тебе, когда лгу. Что-то, что используют плохие парни, чтобы быть друг с другом честными. Я хочу сделать это для тебя, демон.

Он понятия не имел, о чем она говорит, но ему была приятна мысль, что она хочет что-то сделать для него.

— Все, что мне нужно: глина, крючок для картин, духовка и твоя кровь.

— Как я смогу убедиться, что эти соглашения работают? — спросил Ридстром через плечо, прибивая три крюка для картин к стене, пока она просовывала веревку через отверстие третьего соглашения.

— Я сделала несколько разных табличек, чтобы мы смогли проверить их, — сказала она рассеянно, пристально глядя на его обнаженную спину.

Мускулы, татуировка, его гладкая кожа… Боги, этот мужчина слишком прекрасен.

Он резко обернулся, поймав на себе ее влюбленный взгляд. Она пожала плечами, словно ничего не могла поделать с тем, чтобы не пялиться на него. Потому что она действительно не могла.

— Ты закончила с этими? — спросил он, голос его стал хрипловатым.

— О. Да.

У нее было три соглашения, испеченные и готовые к тому, чтобы их повесили. Она осторожно передала их ему.

Он явно сомневался в том, что это сработает, но пошел на это с некоторой надеждой.

Когда они вернулись в дом, он позволил ей остаться одной в душе, пока сам спустился вниз, чтобы раздобыть где-нибудь глины. С Сабиной, одетой в одну из его рубашек, они встретились на кухне. Он принял душ внизу и надел чистые джинсы — без рубашки.

Его кухня была ультрасовременно оборудована, она не заметила ничего средневекового, что было бы ей знакомо, но ей все-таки удалось найти миску, чтобы смешать их кровь с глиной.

— Твоя кровь свяжет с тобой заклинание, — объяснила она, когда делала маленький надрез на его руке. — Моя кровь чародейки действует как катализатор — батарея, генерирующая силу.

Как только она наполнила глиной три формочки для выпечки, она использовала топорик для колки льда вместо пера. На первой табличке она тщательно выскребла: «Я никогда не буду целовать Ридстрома». На второй написала: «Я никогда не буду хотеть Ридстрома». На третьей — «Я никогда не буду лгать Ридстрому».

Ридстром поместил таблички в духовку, и она подпрыгнула, усаживаясь на гранитную столешницу.

— Время соглашения. Священного даже для плохих парней!

Во время работы Сабина пила превосходное десертное вино из его коллекции. Демон прислонился к столешнице, скрестив на широкой груди руки, наблюдая за каждым ее движением.

Сексуальная напряженность была ощутимой.

Пока они ждали, чтобы таблички затвердели, она предложила им чем-нибудь заняться, но он отказался, серьезно подходя к делу, которое поможет им во всем «разобраться».

Повесив соглашения, он подошел к ней:

— Что теперь?

— Готов проверить? Тогда, пожалуйста, сними штаны и дай мне посмотреть.

— Сабина? Очень хорошо, — он расстегнул джинсы и стал их снимать.

Как только она бросила взгляд на его член, она прикусила нижнюю губу, желая дотронуться до него, провести губами…

Первая табличка разломалась на части, опав на пол.

Его глаза на мгновение расширились, он застегнул джинсы.

— Поцелуй меня, — сказал он ей, наклоняясь.

Она прижалась губами к его твердым восхитительным губам, ее глаза медленно закрылись. Но как только вторая табличка раскололась и упала, он отстранился:

— Черт возьми, работает.

— Ты женился на чародейке, демон. Я знаю, что делаю.

Он резко обернулся, рассматривая таблички.

— Ты можешь спросить меня о чем-либо, и я обязана буду сказать правду. Но прежде чем ты начнешь задавать вопросы, у меня есть один для тебя. — Он махнул ей рукой тем своим королевским жестом. — Если бы я сказала тебе, что мне необходимо вернуться в Торнин, что это вопрос жизни и смерти, но я вернусь к тебе, ты бы позволил мне пойти туда одной, без тебя?

— Нет. Мы неразлучны, Сабина. — Как будто желая это доказать, он вернулся к столешнице, встал перед нею и втиснулся бедрами между ее ногами. — После полутора тысяч лет я наконец-то нашел тебя, и я не желаю расставаться с тобой по какой бы то ни было причине.

  109