91 
Уилла почувствовала, что закипает, но тут она внезапно сообразила, что на завещание отца можно взглянуть и по-другому.
— Ой, Хэм. Ведь контролером следовало назначить тебя, — негромко сказала она. — Как я раньше не додумалась! Именно ты должен был управлять ранчо в течение этого года. Представляю, как тебе было обидно.
Конечно, было, подумал Хэм, но дело не в этом. Это пережить еще можно бы.
— Не о том говоришь. И вовсе я не обиделся. Такой уж Джек был человек.
— Это точно, — вздохнула Уилла. — Как хотел, так и поступал.
— Только не думай, будто я что имею против Бена и Нэйта. Они парни хорошие, честные. Ну и, кроме того, Джек, конечно, приставил к тебе Бена неспроста. Это всякий поймет. Но речь опять-таки о другом. — Он махнул рукой. — Я говорю, ты ничего не должна Джеку доказывать. Давно хотел тебе это сказать. — Он удовлетворенно кивнул. — Вот и сказал.
— Я не могу просто взять от него и отмахнуться. Ведь он мой отец.
— Тоже скажешь — отец. Если мы у быка берем сперму и оплодотворяем корову, это еще не делает быка отцом.
Уилла потрясенно вскочила на ноги:
— Я впервые слышу, чтобы ты так о нем говорил. Я думала, ты ему друг.
— Я всегда уважал его как скотовода. Но не как человека.
— Зачем же ты прожил тогда здесь столько лет?
Хэм медленно покачал головой: — Что за дурацкий вопрос?
Из-за меня, догадалась Уилла, она была смущена и пристыжена. Не в силах смотреть Хэму в глаза, она отвернулась к окну.
— Ты научил меня ездить верхом…
— Кто-то же должен был это сделать. — Голос у Хэма внезапно охрип, и старик откашлялся. — Иначе ты свернула бы себе шею, пытаясь залезть на лошадь.
— Когда мне было восемь лет, я упала и сломала руку. Вы с Бесс отвезли меня в больницу.
— Да, Бесс так разнервничалась, что не могла сидеть за рулем. Чуть джип мне не поломала.
Хэм заерзал на кресле, разглядывая свои толстые короткие пальцы.
Если бы жена не умерла через два года после свадьбы, у меня тоже могли бы быть свои дети, подумал он. Но рассуждать на эту тему было бессмысленно. Ведь дети так и не родились. Зато у него была Уилла.
— Я не говорю о прошлом, я говорю о том, что мы имеем сейчас. Так вот, Уилл, сбавь-ка обороты.
— Тут так много всего случилось. Я все время вижу перед собой ту девочку и Маринада. Стоит мне отвлечься, и они тут как тут — прямо у меня перед глазами.
— Ты ведь ничего не можешь изменить и исправить, верно? И ты I ни в чем не виновата. Этот ублюдок раскуражился вовсю.
Уилла вспомнила, что примерно теми же самыми словами он только что отозвался о ее отце, и передернулась.
— Я не хочу, чтобы умирали люди, Хэм. Еще одной смерти я не вынесу.
— Почему ты меня не слушаешь, черт бы тебя побрал? — взревел он, да так громко, что Уилла испуганно захлопала глазами. — Ты ни в чем не виновата, проклятая ты дура! Что произошло, то произошло. И точка. Ты не должна вкалывать на ранчо по двадцать часов в день. Постарайся хоть немножко побыть женщиной.
У нее отвисла челюсть. Хэм никогда и ни на кого не кричал. Значит, его действительно допекло. К тому же он ни разу не позволял себе упоминать о ее принадлежности к слабому полу.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Когда ты последний раз надела приличное платье и сходила потанцевать? — требовательно спросил Хэм, густо покраснев. — Новый год не считается. То платье было неприличное. У парней от него прямо слюни потекли.
Уилла рассмеялась и заинтересованно спросила:
— Правда?
— Если б я был твоим отцом, то отправил бы тебя наверх перерваться, да еще по щекам надавал бы. — Хэм смущенно откашлялся. — Ну ладно, проехали. Я вот что, я вот к чему веду. Пускай молодой Маккиннон пригласит тебя в ресторан или в кино. Хватит тебе разгуливать в грязных сапогах. Понятно, к чему я клоню?
— Что-то ты сегодня разговорился, — сказала Уилла, подумав, что у старика, видать, накипело. — С чего ты решил, что я соглашусь пойти в ресторан с Беном Маккинноном?
— Я не слепой. Я видел, как вы с ним во время танцев обжимались.
Хэм не стал ей рассказывать, что неделю назад, во время игры в покер, Бен только и делал, что расспрашивал об Уилле. А разговор за покером — штука серьезная. Это вроде церковной исповеди.
— Вот и все, что я хотел тебе сказать.
— Неужели? — язвительно улыбнулась она. — А как насчет неправильного питания, личной гигиены и воспитания?
Вот тоже штучка, подумал Хэм и подавил улыбку.
91 
