Особенно,... 
80 
— Нужно будет его осмотреть! — воскликнула я.
— О нет! Вы видите, что он окружен высокой стеной? Это потому, что он в опасном состоянии. Его ведь строили довольно небрежно. В самое ближайшее время я позабочусь, чтобы его разрушили. А вам не следует подходить близко. Этого делать нельзя. Обещайте мне, что не пойдете туда.
— Конечно, обещаю. Вы объяснили все так… убедительно.
— Мне вовсе не хочется, чтобы на эту беззащитную головку обрушилась груда кирпичей.
— Но мне очень жаль. Он выглядит… привлекательным.
— Вы не должны туда ходить. Я настаиваю на этом. Обещайте мне.
— Я уже пообещала.
— Не забывайте об этом.
Его лицо стало таким же жестким, как в тот день, когда он заставил меня отослать Мэб домой.
— Становится холодно, — сказал он и повел меня к кровати.
* * *
Меня разбудили солнечные лучи, и я сразу вспомнила, где нахожусь. Протянув руку, я убедилась в том, что я здесь одна.
Я села в кровати. Полог был наполовину раскрыт. Со смешанным чувством страха и облегчения я подумала, что мне удалось пережить эту ночь. Вспоминать о ней меня не тянуло, да и не с кем было обсуждать ее. Может быть, я поделилась бы своими переживаниями с Берсабой. Интересно, забеременела ли я? Мне бы очень хотелось иметь ребенка. Дети относились к той стороне брака, которая привлекала меня. Сам факт, что я выразила свою мысль в такой форме, указывал на то, что существует и иная сторона брака, не привлекающая меня.
Я дернула за веревку колокольчика, давая знать Грейс, что пора принести мне горячей воды. Умывшись, я надела платье для верховой езды и спустилась вниз.
Ричард сидел в столовой и завтракал. Я была так смущена, что стеснялась смотреть на него. Он встал, обнял и поцеловал меня.
— Доброе утро, милая, — сказал он, и у меня потеплело на душе.
Я подумала, что, возможно, все-таки показала себя неплохо.
— Я вижу, что вы одеты для конной прогулки, — сказал он.
— У меня здесь есть только этот костюм и то платье, которое я надевала вчера вечером, — объяснила я.
— Ваши вещи прибудут сегодня. Грейс или Мэг распакуют их. Сегодня для начала я хочу провести вас по замку, а потом, если вы не устанете, мы можем отправиться и на верховую прогулку. Вас это устраивает?
— Это будет просто чудесно!
Я вновь была счастлива, уверяя себя в том, что в конце концов все уладится.
В течение дня я пришла к выводу, что беспокоилась понапрасну, что до ночи еще далеко и что чувства Ричарда ко мне, видимо, еще не угасли.
Он горел желанием показать мне все достоинства замка и преуспел в этом. Несомненно, он любил свой дом. Я шла за ним по лестнице, освещенной небольшими фигурными окошками под потолком, на которые он обратил мое внимание, а затем он показал, как потолочные балки формируют спиральный свод — весьма необычную, по его словам, конструкцию. Он любовно похлопал по перилам из кирпича и сказал, что в постройку этого замка было вложено много усердного труда. Замок в Камберленде был задуман как крепость и в течение пяти последующих веков постепенно приспосабливался к повседневным нуждам, в то время как Фар-Фламстед с самого начала строился как удобное жилье.
В галерее висели портреты его предков.
— Некоторые из них я перевез сюда из старого замка, — сказал он, — По ним видно, что в нашей семье всегда были сильны военные традиции.
Затем мы прошли в домовую церковь со сводчатым потолком, деревянные балки которого были украшены розами Тюдоров. Меня тут же охватил озноб, и пока мы шли по каменным плитам, мной постепенно овладевали дурные предчувствия и одновременно чувство тоски по дому и по моим близким.
Это ощущение было настолько сильным, что в какой-то момент я была готова бежать из этого дома, прыгнуть в седло и скакать что есть сил в юго-западном направлении.
— Что случилось? — встревожился Ричард.
— Не знаю. Здесь так холодно.
— Да. И слишком мрачно.
— У меня такое чувство, что здесь что-то произошло.
— Здесь, в алтаре, был убит священник. Во времена королевы Елизаветы одна из женщин в нашем роду была католичкой. Она прятала здесь католического священника. Ее сын застал священника за служением мессы и убил его.
— Как это ужасно… А он не появляется здесь, этот священник?
— Он умер на месте.
— Вы верите в то, что люди, погибшие насильственной смертью, могут появляться на месте преступления?
80 
