122 
Где-то над головами разговаривающих мужчин, еще вчера бывших врагами, гудел огромный мир. Такой, каким знал его Стивен Стэнделл. Такой, каким знал его Натаниэль Монбар. Мир с двойным дном.
— Открытых столкновений мы не допускали — Пристанище сейчас настолько популярно, что я иногда боюсь, что мы уже опоздали. — Крест на сердце, словно оберег от дурных мыслей. — Им на самом деле поклоняются, представляешь? Как когда-то делали это перед Папой и Ватиканом! А этот их архиепископ Струго и вовсе почитаем за святого. Ну а тайне противостояния мы были обязаны еще и старинным уставам… Разгребая последствия религиозных войн по всему миру, Католический Доминион просто не мог позволить себе собственного раскола или междоусобных распрей. Это могло бы привести к потере паствы, да, так говорили мудрейшие… О, если бы только кто-нибудь знал, насколько на самом деле мы уже тогда были слабы…
Монбар опять умолк, и Стив понял, что он сейчас снова находится под обжигающим солнцем Палестины. В ставке ордена, где рыцари оседлали не лошадей, но ревущие танки. Шли минуты, но он не торопил старика. Наконец тот словно очнулся, приподнимаясь в кресле. Изо рта его вырвались клочки пара.
— Пойдем со мной, Стэнделл. — Командор встал. — Тут становится неуютно, а еще мне кажется, я должен тебе кое-что показать…
Стив поднялся вслед за рыцарем, отставляя кружку на крохотный стол. В тишине кельи скрипнуло дерево старинных кресел.
— Возможно, увиденное тобой сейчас произведет не самое лицеприятное впечатление. — Монбар неспешно двинулся направо по узкому полутемному коридору, продолжая разговаривать со Стивом, повернувшись вполоборота. Коридоры под резиденцией были настолько узки, что не позволяли идти плечом к плечу. — Но… я хочу, чтобы ты знал. Видел сам. Полагаю, теперь это важно для тебя.
Стив молчал, осматриваясь. Он почти не помнил внутреннего убранства крепости — в медицинский блок его доставили в сознании, а вот как он попал в комнату (камеру), воспоминаний не было. Вероятно, рыцари на руках перенесли его туда после операции. Стэнделл задрал голову к поросшему мхом (подумать только, настоящим мхом) потолку, проводя рукой по едва отрастающим волосам, вновь обритым медиками ордена. А сделав это, не в первый раз поразился, что совершенно не ощущает последствий проведенных над ним хирургических операций. Да, первые часы после работы Флетчер безболезненными назвать было никак нельзя. Но позже, с тревогой ожидая головных или фантомных болей, дискомфорта или ощущения чего-то недостающего, на деле Стивен не получил ничего. Только едва заметные шрамы на голове и всем теле, где тамплиеры изучали новые обнаруженные имплантаты и биопроцессоры, да и те исчезнут через день-другой.
17:1:3 Храмовник уверенно вел его по подземному лабиринту, то и дело сворачивая в похожие многочисленные коридоры крепостного подземелья. Лампы, оформленные в виде старинных масляных светильников, тускло мерцали, заставляя тени людей танцевать на стенах, словно от настоящего огня. Здесь не было ни устройств внутренней связи, ни проводов вдоль стен, ни мощных ламп дневного света. После пяти минут пребывания в коридорах замка начинало казаться, что незаметно для себя шагнул в прошлое. Недоставало лишь крысиного писка по скрытым теменью углам.
На скрипучем лифте — единственном доказательстве цивилизации — они опустились на еще один этаж вниз, где в конце короткого коридора Монбар остановился перед узкой массивной дверью. Дверь была проста, без оплетки или украшений, и лишь на уровне глаз на ней висело бронзовое распятие. Командор повернулся к Стиву, словно собираясь еще что-то добавить, но проглотил фразу, едва заметно качнул головой и молча толкнул дверь. Стэнделл шагнул внутрь.
Комната, вернее, небольшой квадратный зал с низким потолком, оказавшийся за порогом, был освещен гораздо лучше коридоров резиденции. Тем не менее Стиву показалось, что помещение словно наполнено тяжелым полумраком. Это навязчивое и весьма реальное ощущение навалилось мгновенно. Как и остальной замок, зал был столь же убого меблирован. Вдоль стен его стоял пяток компьютеров, чьи пыльные шнуры, змеясь, убегали в железный шкаф у двери, да несколько стульев. У дальней стены Стивен не без удивления обнаружил высокую кровать с полупрозрачным балдахином, возле кровати — старинный пюпитр с раскрытой на нем огромной, еще более старинной книгой в изодранной обложке.
122 
