34 
Катрин не ответила. Возразить было нечего, к тому же подъем был крут, и по мере того, как они продвигались вперед, холод затруднял дыхание. Нужно было крепко держать лошадей, чтобы они не скользили. Стало еще темнее. Они шли вдоль стены замка. Главный мост был поднят, но другой, находящийся рядом с запасным выходом, стоял на месте. Его охранял солдат, опиравшийся на алебарду. Как раз там и горел факел-светильник. Жак Кер поднял руку и, приказав остановиться, подошел к Катрин.
– Мы должны будем проскользнуть под носом у охранника. Для этого есть только одно средство: отвлечь его.
– Но как?
– Я думаю, что это может сделать брат Этьен. Просто не верится, что могут делать люди, одетые в сутану!
Монах быстро передал в руки Жаку Керу уздечку своей лошади.
– Я все сделаю! Выбирайте только удобный момент и не наделайте шума.
Брат Этьен натянул капюшон на голову, сунул руки в рукава, потом смело пошел к свету, где стражник дремал, опершись на свое оружие, словно задумчивая цапля.
Притаившись за каменным контрфорсом, они затаили дыхание. Звук шагов монаха встревожил солдата, он выпрямился.
– Кто идет? – спросил он охрипшим голосом. – Что вы хотите, отец мой?
– Я брат Амбруаз из монастыря святого Иоанна, – соврал монах с великолепным апломбом. – Я пришел исповедовать умирающего человека.
– Разве кто-нибудь умирает? – удивился солдат. – Кто же?
– Как мне знать. Кто-то от вас приходил и просил послать священника для исповеди. Больше ничего не было сказано.
Стражник поднял каску, почесал голову. Он, видимо, не знал, что делать. В конце концов он положил алебарду на плечо.
– У меня нет никаких приказов, святой отец. Когда я уходил, никто меня не предупреждал, что вы придете. Подождите минуточку.
– Спешите, сын мой, – горестно сказал брат Этьен. – Здесь очень холодно на ветру.
Человек исчез под низкой аркой запасного входа. Он пошел в караульное помещение за инструкциями.
«Время!» – прошептал Жак Кер.
Они покинули свое укрытие, перешли освещенное место. Копыта лошадей, обмотанные тряпками, не стучали. Несколько секунд, сопровождаемые ударами взволнованных сердец, и темнота снова поглотила их, но Катрин так тяжело дышала, будто пробежала большое расстояние. За углом башни беглецы нашли новое укрытие. Тем временем солдат вернулся.
– Извините, отец мой, но вас неправильно информировали. Никто у нас не умирает.
– И все-таки я уверен…
Солдат покачал головой с видом искреннего сожаления.
– Видимо, тут ошибка. Или кто-то грубо пошутил…
– Шутить со служителем Бога? Ах, сын мой! – вполне натурально возмутился монах.
– Святая Дева! Да в наше несчастное время, брат мой, нельзя ничему удивляться. На вашем месте я давно бы пошел домой, в тепло.
Брат Этьен пожал плечами, еще глубже натянул капюшон на лицо.
– Поскольку я здесь, то пойду к клермонтским воротам, взгляну на старую Марию. Она совсем плохо себя чувствует! Ночи теперь долгие, а когда приближается смерть, больным людям хуже всего в предутренние часы, когда их одолевает тревога. Да сохранит вас Бог, сын мой!
Брат Этьен благословил солдата и вышел из освещенного факелом круга, а солдат опять оперся на свою алебарду, продолжая караульную службу. Вскоре монах присоединился к остальным. По мере того как ночь убывала, холод становился сильнее, и за толстыми, прочными городскими стенами, к которым прилепились ветхие домишки, свистел ветер, свободно врывавшийся с нагорья. Не говоря ни слова, Жак Кер повел свой небольшой отряд. Теперь они шли по узкому проходу, который образовался между городской стеной и стеной замка и вел в тупик. Там стояла невыносимая вонь, с которой не мог справиться холод. Катрин, мужественно боровшейся с тошнотой, казалось, что она проникла в липкий, сырой мир, где воздух превратился в смрад. Лошади скользили своими обмотанными копытами по гниющим отбросам. Река находилась далеко от этого места, и жители квартала устроили здесь помойку.
Внезапно показался пролом в стене, появилось небо, и темная фигура вынырнула из тени.
– Это вы, мэтр Кер?
– Это мы, Жюстен! Мы опоздали?
– Да. Вам нужно время, чтобы до восхода солнца отъехать подальше. Давайте быстрее!
Глаза Катрин приспособились к темноте. Она смогла рассмотреть худую фигуру молодого стражника, белое пятно лица под железным шлемом. На боку молодого человека болтался рожок. На какое-то мгновение она увидела два живых глаза.
34 
