52 
Он не стал отказываться, с благодарностью взял и выпил до дна. Катрин обхватила руками колени, чтобы они не тряслись, борясь со страхом, овладевшим ею.
– Отвечайте мне прямо, – сказала она спокойно, что ей стоило немалых усилий, – это случилось из-за услуг, оказанных нам?
Тристан развел руками.
– Кто может знать? У Гийома, безусловно, были враги, потому что его деятельность не всегда была явной. Многие девушки в случае нежелательной беременности прибегали к его ловким рукам, искусством которых вы вчера восхищались. Может быть, это случайное совпадение.
– Но вы в это не верите?
– Честно говоря, я не знаю, что и подумать. Я только хотел вас предупредить и узнать о вашем решении. Вы можете изменить его, и в этом случае я снова созову совет.
Он встал, но Катрин остановила его решительным жестом.
– Нет, оставайтесь! Признаюсь, что мне стало страшно. Вы были так бледны. Но сейчас я чувствую себя лучше. У меня нет намерения отступать. Слишком поздно. План наш хороший, и я не отступлюсь от него. Вы же свободны в своем дальнейшем выборе.
Лицо фламандца исказилось в страшной гримасе.
– Вы принимаете меня за труса, госпожа Катрин? Когда я что-нибудь предпринимаю, я иду до конца, какие бы ни были последствия. Я вовсе не хочу, чтобы по приказу мессира коннетабля меня бросили в тюремную яму. Если вы согласны, сегодня ночью мы отправимся. Я уже запасся пропуском, который откроет нам ворота города. Будет лучше, если никто не будет знать о вашем отъезде, и предпочтительнее сегодня не выходить из комнаты. Отдыхайте, вам это необходимо. Королева сама придет к вам сегодня после полуночи.
– Мы договорились. У меня тоже не было намерений действовать иначе.
– В таком случае, могу ли я сказать мессиру де Брезе, что вы нездоровы и никого не принимаете?
Тристан показал большим пальцем на дверь и добавил:
– Он меряет шагами коридор.
– Скажите ему что хотите… ну, например, что я его приму завтра.
Фламандец ответил ей понимающей улыбкой, и напряжение окончательно исчезло. Только Сара осталась серьезной.
– Мы лезем в страшное осиное гнездо, Катрин, – заметила она. – Полагаю, что ты в этом не сомневаешься.
Но молодая женщина нетерпеливо пожала плечами и снова взяла в руки зеркало.
– Ну и что дальше?
Цыгане
– Вот логово, откуда надо выгнать дикого зверя, – сказал Тристан Эрмит, показывая хлыстом в сторону замка на противоположном берегу реки. – Видите, как он хорошо охраняется.
Остановившись на правом берегу Луары около древнего римского моста, трое всадников изучали место их будущих действий. Перетянутая ремнем в своем мальчишеском костюме из коричневого сукна и короткой мантии с капюшоном, из-под которого проглядывало лишь смуглое лицо, Катрин изучала скалистый гребень, пролегавший вдоль берега реки, и крепость, венчавшую его: грозные черные стены, десяток башен, прикрывающих массивную главную башню, навесные бойницы, которыми обычно пользовались при обороне. Все это контрастировало с благодатью речного пейзажа, земли, покрывшейся молодой весенней зеленью. Только многоцветье флагов с королевской эмблемой, реющих над крепостью, смягчало мрачность этих сооружений.
Сара отбросила назад свой монашеский капюшон и с подозрением посмотрела на замок.
– Если нам удастся войти туда, живыми мы не выйдем.
– Мы выбрались из замка пострашнее этого. Вспомни Шантосе и Жиля де Реца.
– Спасибо, я не забыла: сеньор с синей бородой хотел меня зажарить живьем, – ответила цыганка, вздрогнув. – Все время, пока мы были в Анжу, я чувствовала дыхание смерти. Раз уж мы здесь, что будем делать?
Тристан повернулся в седле и показал на маленькую харчевню на противоположной стороне дороги, напротив моста, трехцветная вывеска которой сообщала, что в «Королевской винодельне» подают лучшее вино в Воврэ.
– Вы пойдете туда и подождете меня. Я должен встретиться с предводителем племени. Устраивайтесь, отдыхайте, кушайте, но не пейте много вина. Вино Воврэ приятное, но ударяет в голову.
– Вы принимаете нас за пьяниц? – возмутилась Сара.
– Совсем нет, ваше преосвященство. Но ведь у монахов такая скверная репутация! Не пейте, пока я не вернусь.
Пока мнимый монах и мнимый оруженосец привязывали своих лошадей к коновязи «Королевской винодельни», Тристан решительно направил коня к мосту и скоро исчез из виду. Маленькая харчевня была пуста, и хозяин поспешил обслужить нежданных гостей. Он предложил путникам суп с солониной и капустой и знаменитое вино. Меню выглядело вполне обещающе. Была середина дня, и обе женщины, находившиеся в пути более трех дней, сильно проголодались. Хорошенько подкрепившись, они почувствовали себя лучше, и Сара уже смотрела на вещи более уверенно.
52 
