84 
— Предполагается, что это меня подбодрит?
— Ну, по крайней мере, не заставит чувствовать себя еще хуже.
На краткое мгновение лицо Тая озарила улыбка. Он прижался губами к губам Жанны, прежде чем поставить ее на землю.
— Удерживай Зебру до тех пор, пока Люцифер не преодолеет самый опасный отрезок, — инструктировал он. — А мне следует поостеречься его копыт. И уж конечно, не хочу постоянно оглядываться через плечо, чтобы убедиться, что у меня по пятам следует кобыла. — Он повернулся к жеребцу и несильно натянул поводья. — Давай, сынок, пошли. Как, бывало, говаривал мой папаша, танцевать мы не умеем, а для пахоты земля слишком сырая.
Люцифер подошел к краю плато, посмотрел вниз и заартачился.
— Да, я тебя ничуть не виню, — успокаивающе произнес Тайрелл, — но мы просто обязаны это сделать. — Он увеличил натяжение поводьев. — Ну же, большой черный упрямец, шевелись. Покажи Жанне, каким благовоспитанным джентльменом ты стал за время нашей прогулки.
Голова жеребца резко взметнулась вверх, не подчиняясь давлению, тянувшему его вступить на крутой опасный путь. Снова ударил гром и постепенно затих в отдалении. Холодный ветер нес запах дождя, предупреждая о надвигающейся буре.
— Давай же, — уговаривал Тай, до отказа натягивая поводья. — Если ты считаешь, что эта тропинка сейчас выглядит опасной, подумай о том, какой она станет, когда пойдет дождь. Но мы к тому времени будем уже далеко отсюда, правда?
Люцифер продолжал упорствовать, прядая ушами и не желая сделать ни шагу по направлению к спуску с плато.
— Твоим отцом, очевидно, был самый упрямый мул сатаны, — продолжал Тай. Тон его голоса, однако, был успокаивающим и мягким. — Пошли, сынок. Ты же слышал, что сказала леди: первая часть пути — самая трудная, а потом станет так же легко, как мед с ложки слизать.
Жеребец прижал уши к голове и не сдвинулся с места.
У Тайрелла было несколько вариантов. Он мог и дальше продолжать натягивать поводья в надежде, что Люцифер все же сдастся. Он мог попросить Жанну издать резкий звук, чтобы напугать животное и заставить его прыгнуть вниз — правда, прямо на самого Тая. Или же он мог заманить жеребца на эту тропинку, используя древнюю как мир наживку.
— Жанна, как думаешь, эта твоя ловкая как кошка кобыла сможет спуститься вниз?
— Не знаю, но попробовать стоит.
— Полегче, сынок, — сказал Тай, обращаясь к Люциферу и побуждая его отойти в сторону. — Не хочешь идти первым, посторонись и позволь своей даме показать тебе, что это очень просто и бояться нечего.
Тот с готовностью уступил дорогу. Внезапно налетел сильный порыв ветра, служивший предвестником надвигающейся бури. Жеребец навострил уши и протяжно заржал, испытывая инстинктивную потребность искать убежище.
Тайрелл осторожно обернул поводья вокруг шеи мустанга, освобождая себе руки, затем отвел его подальше в сторону, чтобы Жанна с Зеброй могли беспрепятственно подойти к краю плато. Девушка похлопала кобылу по теплому крупу.
— Спускайся вниз, — с надеждой в голосе произнесла она.
Зебра повернулась, вопросительно глядя на Жанну.
— Ну же, девочка! Давай иди вниз, пошевеливайся!
Лошадь лишь помотала головой, словно отгоняя назойливых мух, и отступила подальше.
— Черт побери! — выругался Тай. — Может, нам стоит… Жанна, не делай этого!
Но было слишком поздно. Девушка уже проскользнула мимо Зебры и начала сама спускаться по отвесной тропе. Через некоторое время она отыскала относительно устойчивый участок и, остановившись там, принялась призывать кобылу.
— Нет, — настойчиво повторил Тайрелл, — не спускайся впереди Зебры! Если она поскользнется и будет падать, то расплющит тебя в лепешку!
— Я посторонюсь, — натянуто произнесла Жанна, которая не хуже Тая понимала, какая опасность ей угрожает. — Давай же, девочка! Передвигай копытами. Иди ко мне, иди!
Успокаивающий тон голоса девушки и ее протянутые руки оказали на Зебру привычное воздействие. Она подошла к самому краю плато, но на тропинку так и не ступила, вытягивая вперед шею и шевеля ушами.
Жанна, ни секунды не колеблясь, спустилась пониже. Теперь она достигла еще одного относительно безопасного участка пути и находилась уже на расстоянии пятидесяти футов. Она поднесла руки ко рту, и воздух прорезал ястребиный крик. Зебра нервно захрапела и несколько сместилась вперед. Призывный крик раздался снова, напоминая кобыле о том, как прежде она откликалась на него и мчалась к Жанне, у которой всегда был припасен для нее лакомый кусочек.
84 
