Особенно,... 
88 
— Значит, может быть, и Нонна? — спросила Сенара. Нонной была ее кукла, которую она назвала по имени башни. Глаза ее округлились. — Может быть, Нонна — мой домашний дух?
— У тебя не может быть домашнего духа, — сказала Тамсин. — Если бы он у тебя был, сказали бы, что ты — ведьма.
— И мы тогда взяли бы тебя и повесили на виселице! — закричал Коннелл с удовольствием — сын своего отца.
— Он не сделает этого, — защищала ее Тамсин. — Я ему не дам.
— Я бы его лучше повесила! — сказала Сенара.
— Хотел бы посмотреть, как ты попытаешься! Коннелл схватил Сенару за волосы, она оттолкнула его. Наступило время мне вмешаться. Почему я не прервала эту беседу в самом начале?
— Хватит, вы все говорите чепуху. Никто не собирается никого вешать, и здесь нет никаких ведьм.
— Дженнет сказала… — начала Тамсин.
— А я говорю, что не следует слушать всякие бредни служанок. Пусть у них будут ведьмы, если они хотят. Нас нельзя обмануть!
Затем я заставила их вынуть книги, и мы читали с ними «Утопию» сэра Томаса Мора, которая была весьма далека от неприятной темы колдовства.
В ту ночь вернулась Мария…
Колум и я ужинали в зимней гостиной. Как всегда теперь, это была молчаливая трапеза. Колум не пытался заводить разговор. Иногда он быстро съедал, что хотел, и оставлял меня одну за столом. Видимо, он понял, что после смерти Фенимора между нами встал непреодолимый барьер. Напряжение нарастало, но беспокоило ли это его? Теперь он не всегда приходил в спальню. По несколько ночей подряд он проводил вне дома, организуя сбыт товара с «Лэндор Лайона», но, когда он приходил ко мне, я понимала, что он делал это, чтобы доказать мне, что он все еще предъявляет свои права. Я ненавидела эти свидания и в то же время находила в них удовольствие, а когда Колума не было со мной, испытывала разочарование. Такова была обстановка до той ночи.
Должно быть, Мария прошла прямо в замок, потому что она вошла в нашу комнату. На какой-то момент я подумала, что опять вижу призрак. Потом она заговорила.
— Я вернулась, — сказала она.
Колум в недоумении смотрел на нее, я тоже.
— Вернулась? — воскликнул Колум — Помилуй Бог! Мария!
— Да, — сказала она. — Я вернулась, и буду опять здесь жить.
— Но… — начал Колум. Я встала, вся дрожа.
— Где ты была? И почему вернулась? — потребовала я объяснений.
— Тебе это ничего, где я была, — сказала она на своем ломаном английском. — Не иметь значения. Я опять здесь.
— И ты думаешь, что можешь просто так войти?.. — сказал Колум.
— Думаю, да. Ты взял мой корабль… ты убил моих друзей. Ты обязан предоставить мне крышу над головой, я остаюсь. Не пытайся выгнать меня, если попытаешься… пожалеешь. Ты должен мне это, и я беру.
Я сказала:
— Но этого не может быть!
— Да, — ответила она. — Может. — Она посмотрела на Колума в упор.
Она стала еще красивее. На ней был бархатный плащ с капюшоном, откинутым назад и открывающим ее блестящие черные волосы, собранные высоко на затылке. Ее черные глаза удлиненной формы спокойно улыбались. В ней было что-то неземное. Я подумала, что мне снится сон.
— Я иду в свою комнату, мою Красную комнату.
— Ты не можешь здесь оставаться! — воскликнула я.
Мария, будто не слыша меня, повернулась к Колуму.
— Мои вещи скоро прибудут, — сказала она. — Я на некоторое время останусь здесь. И ушла. Я смотрела на Колума.
— Что это значит? Она пошла в Красную комнату. Этого не может быть! Откуда она пришла?
— Она останется здесь, — сказал он.
— Это цена, которую ты должен заплатить за убийство ее людей, да?
— Говори, что хочешь. Она останется!
И он ушел.
Вот так Мария вернулась в замок Пейлинг.
***
Все домашние сгорали от любопытства. Поползли слухи: «Ведьма вернулась!» Она не могла выбрать лучшего времени для своего появления, чтобы подтвердить их. В первый раз она появилась в ночь Хэллоуина, через год в такую ночь она исчезла, а теперь, через семь лет, она опять вернулась в Хэллоуин.
Она жила в Красной комнате, в той самой комнате, где слуги слышали странный шум и где я сама видела — или думала, что видела, — ее дух.
Я послала за Дженнет.
— Дженнет, Мария вернулась. Дженнет с мрачным видом кивнула.
— Готова поклясться, опять говорят, что она — ведьма.
Дженнет опять кивнула.
88 
