Особенно,... 
18 
– Почему же вы сразу мне об этом не сказали? Зачем было морочить мне голову своими кошачьими историями вместо того, чтобы сразу заявить: «Я убийца вашей жены»?
– Такие вещи так не делаются. Я, знаете ли, ужасный формалист. Я действую в соответствии со строгими принципами янсенистской косметики.
– Что-что? При чем тут женская косметика?
– Какой же вы невежда! Косметика – это не пудра и румяна, а наука о мировом, система нравственных законов, определяющая порядок вещей в мире. Я же не виноват, что эстетики и специалисты по женской красоте присвоили себе это замечательное слово. С моей стороны было бы антикосметично сразу же выкладывать вам всю правду и ставить перед суровым выбором. Нужно было как следует вас подготовить и довести до нужной кондиции.
– Скорее, вывести из себя.
– Да, отчасти. Чтобы убедить человека совершить свою миссию, необходимо разбудить его нервную систему. Его нужно так разозлить, чтобы в нем закипела ярость. Вы пока еще слишком рассудочны. А я апеллирую к вашей подкорке.
– Зря стараетесь! Я не позволю собой манипулировать.
– Вы думаете, что я пытаюсь вами манипулировать, а я открываю вам ваш истинный путь, ваше косметическое предназначение, Я, как уже сказал, страдаю от чувства вины. Обычно преступникам не свойственно это чувство, но стоит ему проснуться, и они навсегда теряют покой. Виновный жаждет наказания, как река спешит воссоединиться с океаном. А оскорбленная сторона точно так же жаждет мести. Если вы, Жером Ангюст, откажетесь от мести, вы не до конца реализуете себя, не выполните возложенную на вас миссию, обманете свою собственную судьбу.
– Если вам поверить, то вы только и мечтаете о наказании.
– Да, так и есть.
– Но это идиотизм.
– Каждый из нас заслуживает своего преступника.
– Было бы лучше, если бы вы были тупым скотом, который не испытывает потребности приставать к людям и часами оправдывать свои преступления.
– Неужели вы бы предпочли, чтобы вашу жену изнасиловал и убил такой бульдозер?
– Я бы предпочел, чтобы ее никто не насиловал и не убивал. Но раз уж такое случилось, да, я бы предпочел, чтобы это было тупое животное, а не такой псих, как вы.
– Дорогой Жером Ангюст, повторяю: каждый из нас заслуживает своего преступника.
– Отвратительная мысль! Как будто моя жена заслуживала подобной участи!
– Речь идет не о вашей жене, а о вас.
– Еще чище! Почему же вы тогда погубили ее, а не меня?
– «Вы погубили»! Смешно слушать!
– Смешно? Это уж слишком! Чему вы улыбаетесь, как кретин? Что тут смешного?
– Да успокойтесь вы.
– Как я могу успокоиться? Я не могу больше вас видеть!
– Так убейте меня. Отведите меня в туалет и долбаните меня там головой об стену. И на этом все кончится.
– Я не доставлю вам такого удовольствия, месье. Сейчас я позову полицию. Уверен, что она найдет способ, как вас прищучить. Десять лет назад еще не умели делать ДНК, но зато его делают теперь. Вы наверняка оставили что-то на месте преступления. Даже одного вашего волоса будет достаточно, чтобы уличить вас.
– Прекрасная мысль. Зовите полицию. И вы полагаете, что я буду ждать вас здесь?
– Вы пойдете со мной.
– Неужели вы думаете, что я соглашусь на это?
– Я приказываю вам идти со мной.
– Смех, да и только! И каким же образом вы заставите меня идти вместе с вами?
Судьбе было угодно, чтобы в эту минуту Жером увидел проходивших мимо двух полицейских. Он закричал:
– Полиция! Полиция!
Полицейские поспешили на крик, и одновременно сбежалась целая толпа зевак.
– Месье, арестуйте этого человека, – обратился Ангюст к полицейским, показывая на сидевшего рядом с ним Текселя.
– Какого человека? – спросил один из полицейских.
– Да вот этого! – настаивал Жером, тыча пальцем в ухмылявшегося Текстора.
Представители порядка недоуменно переглянулись между собой, а затем с немым вопросом уставились на Ангюста: «Он что, спятил?»
– Ваши документы, месье, – потребовал один из них.
– Что? – возмутился Жером. – Вы требуете у меня документы? Потребуйте их лучше у этого типа!
– Ваши документы! – грозно повторил полицейский.
Униженный и раздавленный, Ангюст предъявил паспорт. Полицейские внимательно изучили его, а затем вернули ему и строго предупредили:
– На первый раз вам это сойдет. Но больше так не шутите.
18 
