11 
– Немедленно остановитесь!
Он остановился настолько резко, что это говорило о том, сколько смертельной мощи было под этим костюмом. Его лицо отразило тот факт, что она была бы мертва, если бы он достал ее.
– Сделаете еще один шаг, и я разобью зеркало к чертям собачьим. – Она угрожающе размахивала лампой.
Кто-то резко вдохнул позади нее? Сопровождая бормотания проклятиями?
Невозможно!
Она не осмелилась повернуться. Не осмелилась отвести глаз от нападавшего даже на секунду. Не осмеливалась показать свой страх, который пробовал вырваться рыданиями из ее горла.
Его пристальный взгляд переместился за ее плечо, глаза вспыхнули, и снова его пристальный взгляд сосредоточился на ней.
– Нет, Вы не сможете. Вы храните историю. Вы не разрушите его. Эта вещь бесценна. И столь же древняя, как я рассказывал Вам. Это действительно единственный и самый важный артефакт, который когда-либо видел археолог. Оно разоблачает тысячи лет вашей так называемой «истории». Подумайте об эффекте, который оно могло вызвать в вашем мире.
– Для меня? Ну и дела, какой мне от этого прок, если я буду мертва. Назад, прочь, мистер, если Вы хотите получить его в целости. А я думаю, что хотите. Я думаю, что Вам не нужно, чтобы оно разбилось.
Если он соберется убить ее, она разобьет зеркало на маленькие серебристые кусочки независимо от того, что историк в ней яростно возражал такому кощунству. Если она умрет, то заберет собой то, что он хочет. Если она будет мертва, ей Богу, он будет несчастным тоже.
Он сжал челюсти. Его пристальный взгляд скользил между нею и зеркалом и снова назад. Он обдумывал, какие предпринять шаги.
– Не делайте этого, – предупредила она, – я говорю серьезно.
Она сильнее сжала лампу, готовясь ударить зеркало, если он сделает неправильное движение. Если не осталось бы другой возможности, они боролись бы на осколках стекла, он бы поскользнулся, порезался бы, и умер от кровотечения.
– Тупик, – бормотал он. – Интересно. В Вас больше силы воли, чем я думал.
– Если Вы хотите жить, девушка, – сказал глубокий, богатый голос с акцентом позади нее, – лучше всего вызывать меня сейчас.
Все ее тело пробрала дрожь, и пушок волос на затылке встал дыбом. Точно так же, как в пятницу, комната стала внезапно... неправильной. Не совсем той формы и размера, как это должно было быть. Как будто открылась дверь, которая по всем законам физики не имела возможности быть внезапно открытой, искажая все известные измерения ее мира.
– Убирайтесь в ад, – ее противник сник, его пристальный взгляд был направлен за ее плечо, – или я сам разобью его.
Темный, дразнящий смех прокатился позади нее. Она снова задрожала.
– Вы не посмеете и Вам хорошо это известно. Поэтому же Вы срочно не избавились от нее. Лука дал Вам точные инструкции. Вернуть его невредимым, не так ли? Сама возможность того, что зеркало может быть разрушено, леденит вашу кровь. Вы знаете то, что он сделал бы с Вами. Вы молили бы о смерти.
– Ха, этого нет, – шептала Джесси, широко открыв глаза. Она чувствовала, как кровь отливает от ее лица, знала, что она стала белой как снег. – Не верю этому. – Она делал мелкие вдохи. – Ничему из этого.
Логика настаивала, что нет никакой возможности, что за ней кто-то есть. И точно уж не в зеркале!
Но ее чувства говорили обратное.
Она ощущала позади себя «Мужчину» с большой буквы “M”, и он прожигал взглядом ее спину. Этого было достаточно, чтобы она похолодела. Ее шея онемела от усилия не отрывать взгляд от ее потенциального убийцы, и не обернуться на зеркало. Она чувствовала его позади себя. Что-то. Кого-то. Мощь и сексуальность, сдерживаемая клеткой. Это позади нее, независимо от того, что это было, было огромно.
– Не поворачивайте голову, женщина, – это не было приказом, скорее рекомендацией: – смотрите на него и повторяйте за мной…
– Я бы не советовал делать это, – предупредил блондин, скрестив с ней взгляд. – Вы понятия не имеете, чему позволите выйти из того зеркала.
Джесси еще раз сделала глоток воздуха. Она ощущала сильную ярость белокурого мужчины, он знал, что ему не хватало доли секунды, чтобы не дать разбить ей зеркало, иначе она была бы уже мертва. Она боялась даже моргнуть, опасаясь, что он сделает выпад в течение этого краткого момента уязвимости. И еще было что-то позади нее, чего не могло быть на самом деле, по крайней мере, не по законам физики, которые она знала. По общему мнению, было множество законов физики, которых она не понимала, но она чувствовала себя достаточно уверенной относительно этого, чтобы слабо возразить:
11 
