очень нудно 
148 
Молодой женщине так не терпелось ринуться в бой, что она с видимой радостью встретила последние слова мессы – «Ite missa est».[16] Поспешно перекрестившись и в последний раз опустившись на колени, она быстро встала и пошла к выходу. У двери ее поджидал переминавшийся с ноги на ногу Фортюна. Увидев молодую женщину, он поспешно бросился к ней.
– Монсеньор ждет вас, госпожа Катрин… – начал он, но она жестом остановила его.
– Веди меня к нему…
Она шла за маленьким гасконцем безмолвно, ибо ей казалось, что нужно всеми силами сберечь решимость, по крупицам собранную на рассвете, которую нельзя было растратить в ненужных словах. Однако губы ее шептали беззвучную молитву, наверное, непонятную и бессвязную для людей, но не для Господа. Ибо кто, кроме него, умел читать в бедном человеческом сердце?
Следуя за Фортюна, Катрин пересекла большой двор и начала подниматься по узкой лестнице без перил, ведущей на галереи, которые шли вдоль куртин и башен, повторяя их изгибы и углы, обреченные пылать во время штурма, стягивая крепость огненным поясом. Именно здесь ждал свою жену Арно. Стоя в полном вооружении у бойницы, он с мрачным видом вглядывался в долину, с которой постепенно сползал утренний туман, обнажая зеленеющие ложбины, ручьи, рыжие крыши домов с курящимся дымком, темно-красных быков, идущих по полю парами под одним ярмом.
Он был один и не шелохнулся, когда заскрипели доски под ногами конюшего и Катрин. Возможно, и ему тоже нужно было собраться с духом для схватки, напрячь все силы, чтобы одолеть собственную любовь.
Фортюна на цыпочках подошел к нему, шепнул что-то на ухо, и железная статуя медленно повернулась к Катрин. Маленький гасконец, поклонившись, исчез. Под поднятым забралом стального шлема Катрин увидела черные глаза мужа. Он смотрел на нее, не говоря ни слова. Призвав на помощь все свое мужество, она решилась нарушить это молчание, которое, казалось, могло длиться вечность, раздавив их обоих, и произнесла мягко:
– Ты звал меня? Я пришла…
Он не сдвинулся с места, поигрывая рукояткой длинного кинжала, украшенного его гербом. Катрин, не отрываясь, глядела на серебряного ястреба, расправившего крылья. Под лучами солнца черный панцирь Арно отсвечивал зловещими бликами. Вдруг Монсальви, решившись, поднял голову и взглянул прямо в лицо жене.
– Я послал за тобой, чтобы проститься!
Этих слов она не ожидала и невольно отшатнулась. Губы ее дрогнули:
– Проститься? Ты хочешь, чтобы я уехала?
Он слабо улыбнулся.
– Нет, Катрин. Ты должна остаться здесь. Это я уезжаю. И никогда не вернусь. Я хотел, чтобы ты знала…
– Уехать? Ты хочешь уехать?
Она повторяла эти слова, как будто пыталась понять их смысл. Внезапно нахлынувшая усталость придавила ее, и, ища опоры, она ухватилась за стену. Постепенно ее рассудок, словно окутанный туманом, постигал суть этого странного заявления.
– Уехать? – повторила она. – Но почему? И куда?
Отвернувшись от нее, он снова устремил взор на долину.
– Я еще сам не знаю, – промолвил он, пожав плечами, – возможно, в Прованс! Там море синее, как небо, и белые замки стоят среди изумительных цветов… может быть, там я найду покой.
– Если ты хочешь жить в Провансе, я поеду с тобой! Раз ты хочешь уехать, мы отправимся вместе. Я готова в путь хоть сейчас!
Вновь эта вымученная слабая улыбка. Он опустил голову, голос его звучал глухо.
– Я знаю, что делаю тебе больно, Катрин, но ты должна быть мужественной. Мы совершили ошибку, и нам следует ее исправить, пока не поздно. Я не возьму тебя с собой в Прованс. Со мной поедет Мари!
Катрин почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она ошеломленно глядела на Арно, который был похож на христианского мученика, брошенного на съедение диким зверям, но который повторил, глядя ей в лицо:
– Со мной поедет Мари! – повторил холодным спокойным тоном, и было видно, что это обдуманное загодя решение.
– Мари? – пролепетала Катрин. – С тобой поедет Мари? Но почему?
Ответ последовал незамедлительно и был оглушительным:
– Потому что я люблю ее.
Катрин, ошеломленная этим чудовищным признанием, безмолвно глядела на мужа, а тот глухо продолжал:
– Ты знаешь, люди часто совершают ошибки в любви. Мы с Мари вместе росли… и я всегда думал о ней как о маленькой девочке, подруге по играм. Твоя красота ослепила меня, я потерял голову… но когда мы приехали сюда, я увидел, что Мари сильно изменилась. Мы с ней одной крови, Катрин, и тебе нужно это понять. Мы с ней ровня.
148 
