Глава 39

На следующий день они добрались до пещеры Ветров. Сгорая от любопытства, Марти ухватилась за руку Ночного Солнца, когда они вместе исследовали тихие и обширные подземные коридоры. Известняковые образования свисали с потолка. Солнечный свет, проникавший через узкие расщелины над головой, освещал им путь и придавал холодному каменному дворцу неземной вид. Марти никогда еще не видела ничего подобного.

— В детстве я думал, — начал Ночное Солнце, и эхо далеко разнесло его голос, — что люди нашего племени, ушедшие после смерти в иной мир, слышат меня, когда я прихожу в пещеру Ветров побеседовать с ними. Здесь я часто говорил с мамой и дедом. Рассказывал им о том, что происходит с нашим народом, спрашивал у деда совета.

— Он дал тебе совет? — спросила Марти.

— Да. Бредущий Медведь велел мне во всем слушаться Кроткую Олениху. Сказал, что я должен отправиться к своему белому отцу, поступить в школу белых людей и выучиться их цифрам и буквам… — Ночное Солнце вздохнул. — Потому что закат солнца Лакотского Койота — народа сиу стремительно окрашивал небо на западе. Марти прикоснулась к его щеке.

— Расскажи мне о своем белом отце, дорогой.

— Джеймс Савин умер пару лет назад, — бесстрастно сообщил Ночное Солнце. — Он был богат. В следующем месяце, когда мне исполнится двадцать пять лет, стану богат и я. Савин был траппером, когда встретил мою мать. Пришел в нашу деревню, увидел се, пожелал и взял, не упомянув о том, что на востоке у него уже есть жена. — Ночное Солнце вдруг улыбнулся. — Мой отец был очень обаятелен, Марти. Джеймс Савин понравился всему Народу, включая Бредущего Медведя и Идущего-по-Следу.

— А твоя мать? Она влюбилась в Джеймса Савина?

— Так мне говорили. Вероятно, это действительно была любовь, потому что, проведя лишь несколько недель с Джеймсом Савином, она уже не обращала внимания ни на одного из воинов и оставалась, верна ему до самой смерти.

— Как печально! Ты часто виделся с отцом?

— С шести лет меня регулярно посылали на восток. Ночное Солнце признался, что, чувствовал себя не на месте в шикарном особняке отца. Рассказал, что в мире белых узнал много нового и это испугало его гораздо больше, чем одинокие прогулки на коне по просторам равнин.

Поведал он и о том, что жена Джеймса Савина не могла скрыть неприязни к его сыну-полукровке, плоду неверности мужа.

— Констанс Савин умерла пять лет назад, подхватив грипп. Вообще-то она не была злой женщиной. — Ночное Солнце бросил взгляд на Марти. — Поставь себя на ее место.

— Я бы страшно ревновала.

— Вот именно. К тому же Констанс Савин совершенно растерялась. Утонченная и воспитанная, она происходила из старой зажиточной семьи. Наверное, для всех се друзей из высшего общества было кошмаром узнать обо мне. Марти покачала головой:

— Странно, что твой отец…

— Конечно. Большинство людей никогда не признались бы в такой измене и не рассказали о моем существовании. — Ночное Солнце притянул к себе Марти. — Я хочу узнать о тебе побольше. Расскажи мне о своей матери. Она была так же красива, как ты?

— Отец считал ее самой красивой женщиной в Калифорнии, где они встретились и поженились. — Марти взглянула на Ночное Солнце. — Не только ты богат. Мне принадлежат золотые прииски по всей северной Калифорнии и Сьерра-Неваде. Мне оставила их моя мать.

Марти охотно рассказала Ночному Солнцу о своем детстве, проведенном в чикагском особняке, о том, как в четыре года потеряла мать, о том, как ее баловали и лелеяли, потому что прислуга жалела осиротевшую девочку.

По словам Марти, она привыкла делать все, что пожелает, и решила отказаться от замужества и материнства, мечтая о путешествиях и приключениях.

— И ты не изменила своего решения? — Марти теснее прильнула к нему.

— Нет! Я хочу стать твоей женой и иметь от тебя детей. Ночное Солнце улыбнулся:

  96