Последние отзывы

  11  

— Выходит, ты выпивал еще до приезда ко мне, здесь добавил шерри… Адам, тебе нельзя было водить машину в таком состоянии.

— Милая моя Джен, мой чуткий и заботливый дружок! Кончишь ли ты когда-нибудь морализировать и контролировать все и вся!

Пронзительно-синие глаза Адама светились пьяным бесовским весельем. Он неуверенно поднял руку, чтобы потрепать ее по щеке, но, когда Дженис увернулась, на какое-то мгновение протрезвел.

— Да, конечно, — сказал он так, будто ничего не случилось, — разумнее было бы за руль не садиться, но, во-первых, я к тому времени еще не перешел допустимый предел, а, во-вторых, мне необходимо было хоть с кем-то поговорить, разрядиться, черт побери!

А если бы ты… угодил в аварию? — закончила Дженис про себя, но вслух сказать этого не решилась. Спорить о том, что уже прошло, не имело смысла, но ведь он собирался уйти, а значит, ей нужно было срочно что-то сделать, уговорить его остаться, настоять…

— Тебе ни в коем случае сейчас нельзя садиться за руль! — решительно заявила она.

— А куда же мне деваться, душа моя?.. — с горестной ухмылкой покачал головой Адам. — У тебя есть какие-то другие предложения?

Душа моя! Если что-то и убедило Дженис, что он пьян, так именно это обращение. Никогда прежде Адам не позволял в отношении ее таких нежностей. Он звал ее только Джен, а когда она пробовала возмущаться и заявляла, что у нее есть полное имя, он смеялся и говорил, что Дженис — это слишком чопорно для такой пигалицы, как она.

Если бы она водила машину!.. Но после того как, будучи школьницей, она попала в аварию, у Дженис осталась стойкая невосприимчивость к автовождению.

Оставался один-единственный выход…

— Тебе следует остаться здесь!

— Что?!! — Темные густые брови Адама изумленно взмыли вверх, но уже через секунду глаза его снова блеснули дьявольским огнем. — Более неуместного предложения вы не могли бы придумать, мисс Моррисон? — желчно заметил он, глядя на нее с открытой издевкой. — И потом, что подумают соседи?

— Это не их дело, — отрезала Дженис, никак не реагируя на издевку в его голосе. — И потом, ты сам сказал, что припарковал машину в соседнем квартале. Так что спокойно встанешь утром, когда все уйдут на работу, и поедешь к себе домой…

Адам, помедлив, непреклонно покачал головой и протянул руку вперед.

— Это не вариант! — отрубил он. — Куртку, пожалуйста!

— Нет, Адам!!! — Быстро обернувшись, Дженис сорвала куртку с вешалки и спрятала ее за спиной. — Я тебя не пущу! — выпалила она. — В таком виде тебе нельзя садиться за руль!

— Тогда я пойду пешком, — пожал плечами Адам. — Уж в этом-то случае никто не обвинит меня в нарушении правил дорожного движения.

— Но на улице льет дождь и собачий холод! Ты промокнешь насквозь, простынешь!..

— Ничего, не растаю. Главное, что я не останусь… Это исключено! Разделить с тобой…

— С чего ты взял, что я предлагаю тебе что-то со мной разделить?..

Она с таким рвением пыталась помешать ему уйти, что не сразу уловила смысл сказанного им. Между тем получалось, что он расценил ее предложение остаться как прямое приглашение в ее постель. Самое обескураживающее, что никакие другие варианты ему, судя по всему, даже не пришли в голову. Дженис показалось даже, что она наяву слышит голос матери, наставляющий ее: «Будь осторожна, детка. Мужчинам от девушки нужна одна-единственная вещь, и не мне, дочка, говорить тебе, что именно им надо».

Да, ей не требовались разъяснения, потому что вся жизнь матери и ее собственное детство являли собой живое доказательство того, что мужчины видят в женщине исключительно источник утех, предоставляя ей самой расхлебывать последствия минутной радости.

И все же к Адаму мать была заведомо несправедлива! Дженис верила в это всегда, а однажды имела несчастье — или все-таки счастье? — лично убедиться в том, что он равнодушен к ней как к женщине.

Она верила ему и сейчас, а потому, прогнав минутное колебание, пошла ва-банк:

— Пусть у меня и не родовой замок, но гостевая комната имеется.

— Опять двадцать пять!..

Адам шагнул к двери, но на пути у него стояла Дженис, и пройти можно было, лишь отодвинув ее.

— Дженис! — предостерегающе зарычал он, наклонив голову.

— Не желаю ничего слушать! Тебе нельзя на улицу, Адам! — Ее полное имя в его устах звучало вдвойне угрожающе, но она была исполнена решимости во что бы то ни стало удержать его. На свою репутацию ей было сейчас абсолютно наплевать. — Я не могу принять на себя такую ответственность — отпустить тебя в подпитии, а потом узнать, что ты кого-то сбил или, не дай бог, сам попал в аварию!.. — почти выкрикнула она.

  11