Последние отзывы

  39  

Сложив руки на груди, Эви сказала:

— Если на эту платформу самоход твой поставить на кнопочку там какую-нибудь нажать, так он вверх подымется, а там проход, видишь? Так и вернемся на поверхность.

— Ага, только подъемник наверняка давным-давно обесточен, — возразил я. — Силовой кабель вон лежит, но подключить его теперь некуда.

Мы повернули головы влево, и Эви добавила:

— Что это за штуковина такая, а? Похожа на летательный аппарат, но в Гильдии таких нет.

— Ни у одной только Гильдии леталки имеются.

— Да ну? И у кого ж ты еще их видал?

— Например, у одного перевозчика знакомого. Доставщика.

— Авиетка у доставщика? — удивилась Эви. — Я думала, вы все только на машинах разъезжаете.

— Нет, он на дирижабле летает. И даже не на дирижабле, а на термоплане.

— А! — она кивнула. — Ставро?

— Другой. Карлик, Чаком зовут. Он мне говорил, что его как раз Ставро научил, как термоплан сделать. Но, конечно, эта штука на «Каботажник» Чака совсем непохожа.

Слева в потолке зала был пролом, сквозь который сюда и упал летающий аппарат. Выглядел он как вытянутая серебристая капля примерно в половину меньше «Зеба», с круглым фасетчатым колпаком фонаря в носовой части. Аппарат лежал под стеной, сложенной из огромных бетонных плит. Он неприятно напоминал насекомое, хотя понять чем именно я не мог — с виду ничего такого насекомьего в нем не было.

— Вот же штука какая удивительная, — пробормотала Эви. — Ясно, что после Погибели никто такое не… Неужто предки подобное делать могли?

Я покачал головой:

— Как-то не похоже. Я остатков древней техники много видел, самолетов всяких. Да половина наших машин из старых деталей состоит. Вон даже «Зеб» мой… Совсем это не смахивает на то, что предки делали.

— А вокруг него видишь, что лежит?

Конечно, я видел. Машину окружали разложенные большим аккуратным кругом черепа. Вернее — полукругом, ведь летательный аппарат свалился под стеной. Похожи на человеческие, но слишком маленькие. Вокруг каждого был выложен треугольник из костей.

— Слушай, какие-то мелковатые они, — заметила цыганка.

— Это детские. Или мутантских детенышей.

Она поежилась.

— Так что, пошли, глянем на эту штуку? Видишь, в фонаре там просвет? То ли он разбился при падении, то ли раскрылся…

Цыганка переминалась с ноги на ногу и неуверенно похлопывала по рукояти «шершня».

— Что с тобой? — спросил я, направляясь к аппарату. — Конечно, надо на это поглядеть, а как же?

— Ну да, понятно, — промямлила Эви, шагая за мной. — Но какое-то оно… Какое-то беспокойство вызывает. Неприятная штуковина, ты сам, что ли, не видишь? Вроде овод такой большущий без крыльев… Слепень…

— Чушь, — отрезал я. — Не похоже оно ни на овода, ни на слепня.

— Да-а, а чего ж тады, Музыкантик, ты «шершню» своему курки взвел?

— Машинально.

— Ага, хорошая у тебя машинальность, продуманная.

— Что от меня хочешь? Штука эта вправду как-то так выглядит… угрожающе. И еще… ну… — пытаясь подобрать нужное слово, я щелкнул пальцами.

— Не по-нашенскому, — объявила Эви.

Я кивнул.

— Чуждо, да. Будто не люди ее сделали.

Мы приближались к аппарату. На ходу я обернулся: «Зеб», выглядевший каким-то сиротливым, брошенным, стоял там, где тоннель примыкал к залу. Одна фара под выпуклой решеткой разбита, другая треснула… Эх, досталось ему в последнее время, и, главное, неизвестно, как самоход наверх поднять. Самим-то можно забраться по той штанге-направляющей, которая вдоль скошенной стены к проему тянется, но что с машиной делать?

В зале стояла тишина. Приблизившись к аппарату, мы услышали тихое потрескивание и писк, доносящиеся из кабины под фасетчатым колпаком. Машина, должно быть, свалилась носовой частью книзу — спереди она была раздроблена. В том месте, где серебристое покрытие смялось, из трещин выступили ртутные капли и пузырящаяся металлическая пенка, похожая на серебряное желе, будто внутри аппарата были не механизмы и электроника, а нечто иное, напоминающее скорее внутренности живого существа, чем искусственно созданного устройства.

— Ты видишь? — Эви схватила меня за рукав. — Оно как кровь… нет, как эта… лимфа!

Серебристые капли, падая на бетон, растекались густой зеркальной лужицей, с поверхности которой сочился дымок. Мы подошли ближе. От машины пахло озоном — такой запах бывает после сильной грозы — а еще чем-то… как там выразилась цыганка? Чем-то ненашенским.

  39