96 
— Но ничего же не было!
— Конечно, нет! Ты остановил их, когда они целовали тебя ниже пупка. Большинство мужчин поступают благоразумно и проявляют отменную рассудительность, когда рот женщины находится непосредственно над его пахом. Особенно если пьяны!
— Я не смог. Ради Бога, я отведу тебя в таверну, и ты сама сможешь спросить у них, — взмолился Итан.
Мэдди верила, что Итан все-таки остановился, но это не имело значения.
— Еще не прошло и двух недель с тех пор, как мы вместе. А ты уже возгордился тем, что сохранил верность? Что же будет, если мы проживем вместе годы?
— Тебе не кажется, что ты несколько забегаешь вперед?
— О-о-о, да ты хорош! Лучше бы никогда не встречала тебя. Я идиотка! Сколько раз можно убеждаться в том, что ты отвратителен!
И теперь ей придется дожидаться почтовой кареты целых два дня.
— Ладно. Поступай, как хочешь.
Мэдди лежала, поджав к груди коленки, и тихо плакала, не имея понятия, сколько прошло часов. Она слышала, как он шагал по своей комнате, прежде чем улечься в кровать.
«Как он может спать после всего?..»
Она слышала его раздраженное бормотание на гэльском, потом снова раздались шаги.
— К чертям все это, — пробормотал Итан. — Я не могу спать без тебя — выкрикнул он, оказавшись перед ее дверью.
— Привыкай.
— Даже если бы что-то и было, хотя не было ничего, мы ведь, черт возьми, еще с тобой не женаты.
«Противный».
— И ты только что доказал, что никогда не поженимся.
На следующую ночь Итан, сам себе, удивляясь, снова расхаживал возле закрытой двери в комнату Мэдди и просил впустить его.
Она приворожила его. Ах, как же он скучал по ее объятиям! А она прошлой ночью несколько часов проплакала, чтобы заставить его помучиться. Он был уверен в этом.
Мэдди не могла видеть его, но если его замечание в их перепалке оказывалось грубым, он съеживался за дверью. В схватках он дрался, чтобы пустить кровь, и ему трудно было отказаться от этой привычки, хотя, причиняя ей сейчас боль, он сам страдал.
Итану нестерпимо хотелось к ней, но то, как она посмотрела на него, захлопывая перед носом дверь, сдерживало его.
Тем не менее, сейчас…
— Хватит, Мэдди. Ты уже достаточно наказала меня. Я имею право спать с тобой.
— Ты утратил все права, увлекшись другой женщиной. Хотя извини, двумя женщинами.
— У меня не было влечения к ним.
— Конечно же, нет, — не без сарказма согласилась она.
— Я все время думал о тебе, о прикосновении к тебе.
— У тебя что, стыда нет? — закричала Мэдди. — Ты кретин!
— Открой эту проклятую дверь.
— Ни за что.
— Открой, или я высажу ее! Ты уже видела, как я это делаю.
— Ты не посмеешь.
Итан с силой пнул дверь, почти прогнув ее. Отклонился, чтобы ударить еще раз, и выбросил вперед ногу. Но эта маленькая ведьма… открыла дверь.
Он влетел в комнату, едва удержавшись на ногах.
Задрав подбородок, довольно потирая руки, Мэдди обошла его, чтобы выпроводить из комнаты.
— Ах, черт возьми, у меня на ране разошлись швы, девочка.
— Что? — вскрикнула она, бросаясь к нему. — Дай посмотрю!
— Ах-ха! — Итан ухватил Мэдди за талию и, присев, усадил к себе на колени. — Ты все еще тревожишься обо мне!
— Невероятно! Ты жестокий и извращенный…
— Значит, ты станешь женой жестокого и извращенного типа.
— Черта с два стану. — Мэдди сжала кулачки, собираясь ударить его в грудь.
— Будет чертовски больно, если ты сделаешь это, но если это поможет тебе выслушать меня, то я предоставляю тебе свободу действий.
Опустив кулаки, Мэдди попыталась освободиться, но он крепко держал ее, и ей от отчаяния оставалось только скрипеть зубами.
— Я отпущу тебя, если ты выслушаешь меня. Всего пять минут.
— Ни в коем случае, — ответила она, но Итан, не слушая, поднялся со свистящим придыханием и повел ее к кровати.
— Стоит ли снова говорить, что я ничего не сделал? Мэдди присела на край кровати, скрестив руки на груди.
— Даже если бы я поверила тебе, это не значит, что я могу закрыть глаза на твои намерения. Ты явно намеревался переспать с другой женщиной… с женщинами!
— Да, у меня были явные намерения переспать с таким количеством женщин, с каким удалось бы, — признал он, от чего она ахнула. — Меня не назовешь порядочным человеком, Мэдди. — Итан начал расхаживать по комнате. — Все, кто меня знает, считают откровенным негодяем самого низкого пошиба. Даже мои братья.
96 
