32 
— Кривонос за него поручился.
— Кривонос — выживший из ума дурак, который теперь хает Севера, и в небе не был уже сотню лет!
— Сможешь сказать ему это в лицо, герой? — спросил я у него.
— Ты что, планируешь спрятаться за широкую спину огра, эльф? Как видишь, его здесь нет, а ты один.
— Мы говорили с ребятами, и никто не видел, каков ты в небе, — прорычал волкодлак, поддерживая товарища. — Ты даже к стреколету ни разу не подошел, а от работы отказываешься.
— И что с того? — Я равнодушно отпил кофе.
— Не только мы с Косматым сомневаемся, что из тебя летун, как из меня портовая шлюха.
— Я бы не торопилась с выводами, — заметила девушка из ночного народа. — Портовая шлюха из тебя бы точно получилась.
Лилипут, который, оказывается, не спал, расхохотался.
— Как она тебя, Хавьес, а?
— Заткнись, мелюзга! — прорычал человек и повысил голос, хотя на нас и так уже обратили внимание все присутствующие. — Я слышал, что эльфы отменные летуны, только вас, эльфов, днем с огнем не сыщешь, чтобы это проверить. А если и найдешь — вы тут же идете на попятный.
Несколько посетителей за столиками рассмеялись, и Хавьес, чувствуя поддержку, продолжил:
— Нам всем жутко любопытно, каковы вы, ребята, в воздухе. Докажи, что умеешь управлять стреколетом, а не прибыл на Черепаший остров на какой-нибудь дырявой посудине в качестве груза!
Это фраза также имела успех у завсегдатаев, которые встретили ее одобрительными возгласами. Мало кто из них что-то имел против меня, но все чувствовали возможное развлечение, несколько отличающееся от обычного стакана рома и скучной повседневности. Грех такое не поддержать.
— Что-то мне не хочется ничего тебе доказывать, приятель, — сказал я.
— С чего такая нерешительность? Слушайте все! Готов заключить пари! Если этот эльф поднимется в воздух и продержится у меня на хвосте хотя бы минуту, то я поставлю ему бесплатную выпивку!
— Давай, паря, не ломайся! — сказал лилипут.
— Покажи, чего стоишь! — поддержал его кто-то из зала.
Я посмотрел на лица присутствующих. Все ждали моего решения. Принять вызов было настоящим ребячеством — что-то кому-то доказывать нет никакой нужды. Но, с другой стороны, это шанс показать возможным работодателям свои способности. И, пожалуй, не мне сейчас от него отказываться.
— Поставишь бесплатную выпивку? — уточнил я, оглядев лица посетителей, ждущих моей реакции. — Ты никак издеваешься, раз хочешь отделаться одной рюмкой. Если я смогу удержаться, то ты угостишь всех, кто сейчас сидит в этом зале. Согласен?
Он переглянулся с волкодлаком, и тот едва заметно кивнул.
— Согласен.
Зал ответил одобрительным ревом.
Зрителей собралось изрядно, так как история очень быстро разлетелась по ближайшим улицам, и каждый бездельник и прохожий счел своим долгом поглядеть на клоунаду. Горожане, летуны, окрестные мальчишки, моряки со шхун, даже стража и несколько ребят в темных комбинезонах Патруля заглянули на огонек.
Откуда-то появились букмекеры — два прилично одетых сеньора в белых париках, зеленых сюртуках с серебряными пуговицами, чулках и коротких штанах начали принимать ставки, записывая их мелом на большой грифельной доске, раздавая квитки и забирая луидоры. Желающих испытать удачу оказалось очень много. Я бы тоже поставил, если бы в моем кармане хоть что-то было.
Лилипут, от которого страшно разило виски, взял надо мной шефство. Я слушал его трескотню уже несколько минут, затем спросил:
— Звать-то тебя как, мой маленький друг?
— Не надо о размерах, паря! Это моя больная тема! А звать меня Буваллон Тригеллон Шестнадцатый.
— Ты королевских кровей?
— Все лилипуты короли! — рассмеялся он. — Если ты понимаешь, о чем я. А если не понимаешь, то и ладно. Шестнадцатый я потому, что был у мамаши, дорасти она до табуретки, шестнадцатым ребенком. Так вот, паря. Хавьес — хороший летун, один из лучших на острове, к тому же с башкой у него не все в порядке, будь начеку.
— С чего ты решил меня поддержать?
— Не веришь в мою доброту? Правильно, паря. Я сам в нее не верю. Хавьес порядком меня достает, когда сидит у стойки. Никогда не даст спокойно вздремнуть. К тому же мои родственники поставили на тебя много денег, так что я решил облегчить им жизнь. О, щас Тулл речь толкнет. Слушай его внимательно, паря.
Лепрекон в яркой одежде взял на себя обязанности распорядителя «скачек» и, когда все желающие сделали ставки, сказал:
32 
