98 
Большая часть команды собралась у левого борта. Все с интересом смотрели на покалеченный шлюп, висевший в воздухе и ожидавший своей участи. Мы тоже были в числе зрителей, и Гедхер, раскуривая трубку по соседству с нами, кивнул на гальгеррэ, лежащие у ног Ведхала:
— У тебя больше нет знакомых с такими штуками, остроухий? Они нынче в цене. Просто, если тебя опять похитят, словно девицу, ты дай знать. Мы с радостью спасем. Ты пустишь в небо семена, а мы заберем клинки.
— Ты так заботлив. Я обязательно отправлю тебе открытку, если случится нечто подобное.
— Наива говорит, что ты первоклассный летун. Ты ведь тоже слышал такое, Ведхал?
— У этих двоих второе место в Шестичасовых гонках, — буркнул гном.
— Не интересуюсь такой дрянью. Настоящие соревнования — это бои без правил, когда машут секирами, — пренебрежительно сказал седобородый. — Все остальное недостойно настоящих мужчин.
В этот миг шлюп лопнул по швам, во все стороны брызнул огонь, раздался грохот, и огромные горящие куски полетели вниз, оставляя за собой большой дымный, чадящий хвост. Команда заулюлюкала, но веселье продолжалось недолго. Боцман с рыжими баками уже дудел в дудку. Его помощники на юте подавали тот же сигнал: «Внимание».
— Дежурная вахта — занять свои места по рабочему расписанию! Канониры — зачехлить орудия! Папай — рапорт из канонирского блокнота к седьмым склянкам! Легкораненым — к лекарю! Всем остальным — отдых!
Команда начала расходиться, переговариваясь и оживленно обсуждая прошедший бой. Два «Молота глубин» прилетели со стороны кормы, сравняли скорости с клипером, подобрались к штурмовым крыльям, где причальная обслуга накинула на них крепежи, а затем, когда Печати были заблокированы, подтянула к корпусу, надежно фиксируя в специальных причальных пазах.
Летуны, откинув стеклянные колпаки, забрались на борт по веревочным лестницам. В это время оба «Развратника» уже заходили на посадку, а оставшаяся пара «Молотов» поднялась на четверть мили вверх, взяв на себя охрану корабля.
Наива выбралась на палубу, сняла шлем, начала развязывать алый шелковый шарф и увидела меня:
— Лас, добро пожаловать на «Гром»! Я рада, что у нас получилось тебя выручить.
— Спасибо. Вы появились очень вовремя.
— Зачем ты понадобился этим уродам?
— Старые семейные проблемы.
— Сочувствую. Семья иногда доставляет множество бед. Возможно, поэтому в моем народе считается за счастье вырасти сиротой.
Ог глянул на нее с печалью:
— Ты даже не знаешь, что потеряла. У вас, ночного племени, все через голову.
— Ну, у орков родители редко съедают собственных детей. В моих пещерах жестокая жизнь, — сказала она. — Мне просто повезло выбраться из подземелий и узнать другой мир, куда более светлый, чем тот, что окружал меня в детстве.
— Наива! — окликнул ее Рох. — Шкипер зовет тебя и твоих друзей.
— Идем! — ответила она ему и поманила нас за собой.
Трехлапый нашел меня у трапа, ловко залез на плечо, распушился, заквакал, показывая, что тоже очень рад моему спасению. Но с нами не пошел — у него были дела поважнее: на камбузе, мимо которого мы проходили, готовили обед.
По трапам мы спустились на две палубы, прошли по широкому коридору, обитому деревом, к кают-компании, занимавшей большое помещение на юте и располагавшейся по соседству с жилыми каютами для офицеров. Возле тяжелой стальной двери на часах стояли двое солдат в парадных мундирах и с мушкетами.
— Прямо как на военном корабле, — отметил я. — Почетный караул перед капитанской каютой.
— Шкипер любит дисциплину, — не обернувшись, произнесла Наива.
Каюта оказалась удивительно просторной. Четыре больших окна были распахнуты, стальные ставни подняты, и солнечные лучи играли в хрустале великолепной люстры. Вдоль стен располагались сундуки красного дерева, возле одного из них возился стюард, доставая столовое серебро к обеду.
На стене висели мушкет и абордажная сабля, на другой — множество карт и огромная каббалистическая доска, от пола до потока.
Капитан Север сидел за массивным столом, быстро просматривая судовой журнал захваченного судна, и слушал доклад старшего помощника.
Кроме них тут же стоял лысоватый господин в зеленом сюртуке, которого я уже видел на шлюпе, когда он распоряжался по поводу переноса бочонков с порохом. Он снова что-то черкал в толстой бухгалтерской книге, то и дело прислушиваясь к докладу и согласно кивая.
98 
