Особенно,... 
30 
Гейб! Рейчел хотела произнести его имя, но язык не повиновался ей, хотя она уже открыла рот.
— В чем дело, крошка? — спросил он с ненавистным ей сарказмом. — Не можешь уснуть? Что ж, если ты хочешь, чтобы я прочитал тебе на ночь сказку, то извини, не получится. Как видишь, я сейчас занят… — И, повернувшись к лежащей рядом с ним женщине, нарочитым движением провел рукой по ее полной груди, мрачно улыбнувшись при виде ответной реакции. — У меня есть дело… взрослое дело, которое мужчина и женщина…
Но Рейчел, не в силах выслушать эти жестокие слова до конца, повернулась и кинулась в свою комнату, как будто за ней гнался сам дьявол. Слава Богу, ни мать, ни Грег не проснулись.
Если бы они пришли выяснять, что случилось, Рейчел не смогла бы объяснить своего состояния…
Вернувшись мыслями в настоящее, Рейчел беспокойно заворочалась в постели. Одно воспоминание о событиях той ночи причиняло такую боль, что тонкая ткань простыни показалась ей грубой, как абразивная шкурка. Но глаза навернулись жгучие слезы.
Для нее до сих пор оставалось загадкой, каким образом она пережила следующие несколько дней. В одном, по крайней мере, Гейбриел тогда помог ей. Он почти не появлялся дома и пропадал либо на работе, либо неизвестно где — с Амандой, как предполагала Рейчел, — и у нее не было необходимости говорить с ним.
А потом, через две недели после страшной ночи, Гейбриел в последний раз крупно поссорился с отцом и вообще ушел из дома. Ей пришлось выдержать еще одно ужасное столкновение с ним, а потом он исчез, и не только из дома, но, как полагала Рейчел, и из ее жизни.
Постепенно, не сразу, но ей удалось— таки оправиться, похоронить прошлое. Однако стечение обстоятельств столкнуло их вновь, и похоже было, что придется пройти через жестокие испытания еще раз.
Первое, что попалось на глаза Рейчел, когда она вернулась из колледжа, был чемодан. Он стоял у стены внизу главной лестницы, и она остановилась как вкопанная. На какой— то момент ей показалось, что время вернулось назад, к тому, что произошло спустя две недели после ее дня рождения. Тогда, раздираемая обуревающими ее страстями, Рейчел почувствовала лишь невообразимое облегчение. Сейчас она отнюдь не была так уверена в этом.
— Что это значит?
Вопрос она адресовала Гейбриелу, спускающемуся по лестнице с маленьким кожаным чемоданчиком в руках.
— Как видишь, я уезжаю.
— Уезжаешь? — Мысли ее путались. — Куда?
— Возвращаюсь в Штаты.
Голос его звучал холодно и спокойно. Однако ответ, как она заметила, последовал с некоторой задержкой.
— Но почему? Из— за завещания?
Рейчел сама до сих пор никак не могла опомниться. Она, конечно, знала, что сразу после бракосочетания в больнице Грег позвал своего адвоката и в присутствии двух медсестер в качестве свидетельниц изменил завещание. Но она предполагала, что он просто каким— то образом разделил свое состояние между новой женой и сыном. Каково же было ее удивление, когда стало известно, что она тоже получила равную с ними долю.
— Завещание? — Гейбриел неприятно рассмеялся. — Я другого и не ожидал.
— Значит, ты не в обиде на то, что я получила собственную мастерскую? — Вместе с весьма приличным месячным содержанием это давало ей возможность безбедно прожить всю оставшуюся жизнь.
— О, Рейчел… — На сей раз его смех прозвучал мягче и несколько веселее, что, как ни странно, показалось ей еще обиднее. — Если ты так думаешь, то, значит, совсем меня не знаешь. Я действительно рад, что ты получила все это. И вполне заслуженно, как, впрочем, и твоя мать. Вопреки всему вы любили этого старого упрямца, хотя даже я порой не выдерживал его несносного характера.
— Не так уж трудно было его любить.
— Мне лучше знать. — Гейбриел криво улыбнулся. — И если бы он этого не сделал, мне пришлось бы самому отдать необходимые распоряжения. Одно только… — Он оборвал себя на полуслове, видимо передумав заканчивать предложение. — Я рад за тебя, Рейчел. — Его голос звучал совершенно искренне.
— Тогда почему ты уезжаешь?
— Мы же решили, что будет лучше, если я поскорее уеду.
— Мы решили? — "Я ничего не решала! — вскричала она про себя. — Ничего!
— Ты дала мне понять, что между нами ничего не было.
— Но ты не должен…
— Рейчел, — терпеливо сказал Гейбриел, — меня ждет дело.
Мысль о возможности потерять его еще раз, не увидеть еще четыре с половиной года, а может быть, и никогда, показалась ей нестерпимой.
30 
