112 
- И это, - добавил он.
Ее рот был готов вместить его язык целиком. Он поглаживал ее язык своим, втянув к себе в рот, посасывая его, как губу. Она тяжело вздохнула, глубокий и влажный звук проник к нему внутрь. Когда он оторвался, она вскрикнула, попытавшись вернуть его обратно.
- Подожди, милая. Минутку.
Он откинул покрывала с кровати, уложил ее на спину, затем направился к стоящей на ночном столике миске. Широко разведя ее ноги, он сел между ними, скрестив свои ноги в позе лотоса.
- Что ты делаешь?
Чарльз улыбнулся. Сейчас этот голос был горячим и сиплым, а не ледяным и безразличным. Он выудил губку, слегка отжав ее в миску.
Морриган с подлинным любопытством наблюдала за ним. Она доверяла ему, с ликованием заметил Чарльз. Она всем телом доверяла ему.
- Что это? - тихо спросила она.
Чарльз одарил ее дьявольской ухмылкой.
- Губка, - сказал он, - вымоченная в лимонном соке. Вообще-то обычно используют в этих целях уксус, но на Дальнем Востоке предпочитают лимонный сок. И я, по правде сказать, предпочитаю вкус лимона, а не уксуса. Сейчас.
Он приблизился, разведя ноги еще шире.
- Согни колени, нет, выше. Держи их раздельно.
Он аккуратно развел складки плоти и ввел губку, вымоченную в лимонном соке. Она инстинктивно сжала мышцы.
- Не делай так, - сказал Чарльз. - Через секунду ты ее уже не почувствуешь. Равно как и я. Расслабься, любимая.
Он начал проталкивать губку внутрь тела. Через мгновение она уже была вставлена, невзирая на протестующие мышцы.
Он сел на корточки и осмотрел припухшие губы. Тонкая струйка лимонного сока смешалась с ее собственной блестевшей влагой.
- Как ты себя чувствуешь?
- Фаршированной, - немедленно ответила она, уставившись распахнутыми глазами в темные глубины его глаз. - Как каплун.[22]
Морриган внезапно показалась неуверенной.
Чарльз рассмеялся, получая все большее и большее удовольствие от ее необычного чувства юмора.
- Вообрази, как будешь себя чувствовать, если вместо губки внутрь тебя ввести лимон. В Китае отдается предпочтение именно фрукту.
Ее глаза расширились.
- Возможно, мы как-нибудь попробуем, когда я со временем сумею слегка обуздать свой пыл. Бедному Дэймону, без сомнения, будет трудно смотреть на нас за обеденным столом после того, как придется извлекать лимон из твоего лона.
Его руки скользнули по икрам, обхватывая колени и отнимая их от груди.
- Мы можем поговорить позднее, - сказал он, нюхая ее. - Я говорил тебе, что у тебя самый прелестный клитор, какой я когда-либо видел? Тоже относится и к соскам, налившимся и большим, как будто созданным специально для мужского рта. М-м-м, мне нравится вкус лимона, - он лизнул кислый сок, немного вытекший из нее.
Морриган рассмеялась.
Он поднял голову, не понимая ее смеха.
- Что?
- Лимонный сок, - сказала Морриган, - надеюсь, ты вытащил все зерна из фрукта?
- Не беспокойся, дорогая, - ответил он, сверкнув зубами. - Я это особенно подчеркнул Фрицу.
Он разразился смехом над залившим ее от ушей до самых кончиков ног ярко-красным румянцем. И ущипнул ее за палец ноги, прежде чем вернуться к соблазнительно кислому лимону и горячей, влажной женщине.
Глава 23
Матрац прогнулся. Элейн перекатилась следом, рука потянулась к теплому мускулистому телу. Но как только она дотронулась до него, он выскользнул прямо из-под пальцев. Она распахнула глаза.
Чарльз стоял около кровати и потягивался. Элейн залюбовалась силой и игрой мускулов.
- Красивый здесь именно ты, - прошептала она.
Он повернулся. Улыбка осветила сильно загоревшие черты его лица.
- Ну спасибо, миледи, хотя возьму на себя смелость не согласиться. Я пытался не разбудить тебя. Возвращайся спать. - Синие глаза озорно сверкнули. - У тебя была трудная ночь.
Элейн покачала головой. Волосы заскользили из стороны в сторону по шелковой наволочке. Она не хотела спать. Картины черной сожженной плоти и проповеди Мэтью наводняли ее сны.
- Тогда давай вместе примем ванну и позавтракаем. Позже мы можем поехать посмотреть, как идет ремонт в домах арендаторов.
Вдвоем, подальше от угроз миссис Боули! Элейн хотела было поддаться сиюминутному порыву радости, однако схватила покрывало. Для застенчивости немного поздновато, однако в холодных лучах утра было унизительно осознавать свои маленькие недостатки - небритые ноги и безудержные реакции. Чарльз наклонился и поднял длинную шелковую ночную рубашку с пола. Элейн с благодарностью приняла ее, изгибаясь и ерзая под шелковым покрывалом. Когда она начала падать с кровати, то взвизгнула от возмущения.
112 
