38 
Он медленно и осторожно, почти с благоговением накрыл ладонями ее обнаженные груди, сначала посмотрел в глаза Мег и только потом — на нежные холмики, которые ласкал.
— Ты так прекрасна, само совершенство… — хрипло прошептал он.
Мег попыталась возразить, но не успела сказать и слова, потому что губы Николаса снова накрыли ее рот — сначала нежно, затем со все нарастающей страстью. Николас обнял Мег, и она почувствовала сильные частые удары его сердца: казалось, оно бьется с удвоенной силой.
— Тебя никто так не ласкал, правда? — спросил Николас со странным напряжением в голосе.
Эмоции так переполняли его, что он забыл о своей обычной сдержанности. Николас почувствовал, что Мег никому еще не отдавалась так безоглядно, и эта мысль вызвала у него мощный выброс адреналина в кровь. Он снова положил руку на грудь Мег с такой собственнической уверенностью, что внутри у Мег все перевернулось. Посмотрев ему в глаза, она даже на какое-то мгновение поверила, что Николас ее любит. Трепет, охвативший Мег, выдал ее ощущения.
— Если ты так дрожишь, когда я всего лишь ласкаю твою грудь, — жарко прошептал он, — представь себе, что будет, когда мы займемся более интимными вещами.
Более интимными! Глаза Мег расширились от возбуждения, к которому примешивалась тревога. Она и так уже дрожала от страсти и желания, и всерьез опасалась, что еще большего наслаждения просто не вынесет. Но Николас уже склонил голову и стал шептать ей на ухо такие слова, от которых ей стало жарко — и еще жарче от мысли, что она может испытать наяву все, о чем он говорит.
Где-то далеко залаяла собака.
Мег замерла. Джек… Джек пропал, ему на каждом шагу угрожает опасность, а я тут совсем размякла в объятиях Николаса и забыла о несчастном псе. Какая же я эгоистка!
— Нет! — вскрикнула она и оттолкнула Николаса.
— Нет?
Он напрягся. Еще несколько секунд, и я бы не удержался, признался бы Мег в любви, показал на деле, как сильно ее люблю. Я должен еще поблагодарить ее за то, что она остановила меня и привела в чувство. Я должен радоваться. Незачем еще более осложнять наши и без того непростые отношения, признаваясь Мег в любви, которая ей явно не нужна.
— Прошу прощения, — пробормотал Николас, отводя взгляд в сторону. Мег тем временем судорожно натягивала на себя рубашку. — Это было…
— Ничего страшного, — пробормотала Мег, немного задыхаясь.
Голос еще плохо ее слушался, но она поторопилась перебить Николаса, не желая слышать, как он станет объяснять, что пошел на поводу у примитивного сексуального инстинкта, что его поведение было всего лишь реакцией нормального здорового мужчины на близость полуобнаженной женщины, не более того.
— Я все понимаю, мы оба очень переживаем за Джека… я знаю, что вы просто пытались меня утешить. Я…
Мег опустила голову и уставилась в пол. Посмотрев на нее, Николас криво улыбнулся.
— По правде говоря, я думал вовсе не об утешении, когда…
Мег не дала ему закончить, взмолившись:
— Прошу вас, не говорите больше ничего! Я не…
«Я не люблю вас». Видимо, эту фразу ей так трудно произнести, решил Николас, когда Мег замолчала, не договорив.
— Наверное, вы правы, — нехотя согласился он. — Мы оба вели себя не так, как нам свойственно.
Что ж, подумал Николас, с моей стороны это действительно так. Никогда еще я не был так близок к тому, чтобы признаться женщине в любви, но, с другой стороны, никогда еще ни к одной женщине не испытывал ничего хотя бы отдаленно напоминающего мои чувства к Мег. Такое со мной случилось впервые.
За окном занималась заря, окрашивая небо в нежно-розовые тона. Если Джек пережил эту ночь, подумал Николас, то утром, как только полицейские допросят угонщиков, они смогут сузить границы поиска. Если Джек пережил ночь. А если нет, Мег никогда меня не простит. Я сам себя никогда не прощу.
9
Низко припадая к земле, Джек пошел на овечье блеяние. Вскоре он увидел и самих овец, выделяющихся в темноте белыми пятнами на фоне поросшего травой холма. Между взрослыми овцами бродили ягнята, к их специфическому запаху примешивался запах лисы, но саму лису Джек не видел. Он понял, что запах хищника доносится из кустарника, и подполз ближе.
Увидев лису, он угрожающе зарычал. Джек был городской собакой, но за некоторыми вещами миссис Хортроп и Мег следили очень строго, и Джек, которому очень нравилось гоняться за кроликами, прекрасно усвоил, что нельзя даже пытаться поймать зверька.
38 
