83 
Но эта любовь — совсем другая. Она не принесла ей ничего, кроме несчастья. Такую любовь прячут. От нее нельзя ликовать.
Грейди предлагал ей выход. Выйдя за него замуж, она станет жить — ну если не счастливо, то по крайней мере снова жить. Она освободится от борьбы, рвущей ее сердце на части. Надо бы подумать о предложении Грейди. Он, конечно, уже не прежний щеголь, уверенный в себе и своем будущем. Позор его поступка еще долго будет преследовать его. Его извинения, похоже, искренни, но сможет ли она снова поверить ему?
Словно читая ее мысли, Грейди сказал:
— Я понимаю, ты не веришь мне. Но все, что я сказал, правда, Бэннер. Я обожаю тебя. Ты мне так нужна!
Бэннер подумала: а захочет ли Грейди взять ее в жены, узнав, что она больше не девственница? Если Грейди изменился, то и она изменилась. О, еще больше. Нет уже прежней веселой Бэннер Коулмен, которой когда-то Грейди сделал предложение. Ее больше не существует.
— Сомневаюсь, что мы сможем вернуться к прошлому… Грейди поднял руку:
— Не отвечай мне сейчас. Просто подумай об этом. Бэннер вдруг ощутила страшную усталость, такую, что боялась упасть. Ей хотелось, чтобы он поскорее ушел.
— Я подумаю. Мне нужно время.
— Понимаю. — Грейди набрался мужества, взял ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал. Потом рука безжизненно упала. — Я не отступлюсь, Бэннер, пока ты не скажешь «да». — Он повернулся и вышел.
Бэннер опустилась на стул, закрыла лицо руками и расплакалась. После приема у родителей и ужасного дня, который предшествовал ему, она не позволяла себе плакать из упрямства. А теперь слезы горячим соленым потоком хлынули из глаз.
Какой простой была бы ее жизнь, если бы свадьба состоялась! Она была бы счастлива и никогда бы не узнала, как Грейди развлекался с Вандой Берне и с кем-то еще. Они с Джейком остались бы друзьями. Между ними не было бы никакой вражды. Ну как только она додумалась пойти к нему в сарай в ту ночь?
Услышав шаги Джейка во дворе, Бэннер резко вскинула голову. Коротко постучав, он открыл дверь и окликнул ее. Она отвернулась, но Джейк успел заметить следы слез.
— Что случилось? Что?
— Ничего.
— Ты плачешь. — Он быстро пересек кухню, зазвенев шпорами, и опустился перед ней на колени. — Плачешь, не обманывай.
Джейк сдвинул назад шляпу, и прядь светлых волос упала на лоб. Сердце ее переполнилось любовью, и лицо запылало.
— О Джейк!
И вдруг он обнял ее, а Бэннер уткнулась ему лицом между шеей и плечом. Воротник его тут же промок от ее слез.
Джейк зарылся лицом ей в волосы и притянул к себе. Он не отстранял Бэннер до тех пор, пока она не выплакалась и рыдания не сменились тихими всхлипываниями, приглушенными его шейным платком.
Только после этого Джейк отстранил от себя Бэннер и посмотрел ей в лицо.
— Ты скажешь, что случилось?
— Не поверишь. Сенная лихорадка. Он посмотрел на цветы.
— У тебя никогда не было ее в детстве.
— Откуда тебе знать? Ты всегда куда-то уезжал и бросал меня.
Взгляд его остановился на губах Бэннер, произносящих эти упреки, и тогда Джейк поднес руку ко рту и стащил сильными белыми зубами кожаную перчатку, не сводя глаз с ее губ.
— Прости. Каждый раз, покидая тебя, я так или Иначе приношу тебе боль. Прости, Бэннер. — Джейк притронулся к ее щеке. Другой рукой он обнял девушку за талию и привлек к себе. Ее грудь прижалась к его груди. Джейк наклонился и поцеловал Бэннер.
Затрепетав, она обняла его, ее руки сошлись у него на спине; казалось, она сцепила пальцы вокруг твердой колонны.
— Кто учил тебя целоваться, Бэннер? — спросил Джейк.
— Ты.
— Я не так учил. Открой рот.
— Я не хочу, чтобы ты подумал, будто я такая же проститутка, как Уоткинс, или потаскушка вроде Доры Ли.
— О, ради Бога! — вздохнул он. — Поцелуй меня как следует.
У Бэннер не было выбора. Язык Джейка протиснулся между ее губами, и они раздвинулись. Он наклонил ее голову набок решительно и уверенно, язык проник глубже, касаясь неба, тыльной стороны зубов, заскользил по губам. Это возбуждало Бэннер невероятно.
Но Джейк не прекратил ласки, даже отпустив ее губы. Она доверчиво прильнула к нему, такая слабая, такая нежная, и он слизнул остатки слез с ее век, коснулся кончика носа языком и словно рассыпал поцелуи по заплаканным щекам. Как хорошо, и как волнует! Замечательно!
— Почему ты плакала, Бэннер?
— Я же сказала тебе, сенная лихорадка. Джейк запустил пальцы в ее волосы, приподнял их и прихватил мочку уха зубами. Бэннер вскрикнула, а он улыбнулся.
83 
