22 
Были изматывающие дни, когда они мотались по клубам, упрашивая дать им возможность поиграть. Были опьяняющие дни, когда они писали музыку. Было много женщин, готовых отдаться светловолосому парню с гитарой.
Была Сильви, с которой он познакомился в Амстердаме во время первого турне группы. Милая круглолицая Сильви с ломаным английским и невинными глазами. Они словно одержимые занимались любовью в грязной комнатушке. Стиви даже намеревался привезти Сильви в Лондон и поселиться с ней в какой-нибудь убогой квартире без горячей воды.
Но девушка забеременела. Он помнил ее бледное лицо и глаза, полные надежды и страха. Он не хотел детей. Господи, ему же всего двадцать, и на первом месте у него должна быть музыка. А если бы родители узнали, что ребенок от голландки, официантки из бара… Унизительно сознавать, но, как бы далеко он ни убежал, сколько бы ни протестовал, для него по-прежнему оставалось важным мнение родителей.
Пит устроил аборт, тихо и дорого. Заплаканная Сильви выполнила просьбу Стиви и после этого ушла из его жизни. Только тут он осознал, что любил ее сильнее, чем привык считать. Он не хотел о ней думать, гнал от себя воспоминания. Но в последнее время они все чаще начали его угнетать. Вероятно, это связано с Эммой. Он посмотрел на веселую раскрасневшуюся девочку в кресле. Его ребенок был бы примерно того же возраста.
Этот день в студии казался Эмме большим праздником, и она сожалела, что рядом нет Даррена. Видеть, как играют здесь папа и его друзья, намного лучше, чем смотреть на их выступления в концертных залах и на стадионах.
Там она воспринимала группу как одно тело с четырьмя головами, хотя эта воображаемая картинка очень смешила ее. А сегодня они спорили и ругались, смеялись или молча слушали записанное. Она сама развлекала себя, когда они были поглощены работой, съела гору картофельных чипсов, а живот у нее раздулся от колы.
Во время перерыва Эмма сидела на коленях у Пи Эм, колотя по барабанам, она так и задремала с барабанной палочкой в руке, положив голову на верного Чарли. Проснулась она от голоса отца, поющего балладу о трагической любви.
Девочка была еще слишком мала, чтобы ее тронули слова песни, но их звучание дошло до ее сердца. Позже, слушая эту песню, она каждый раз вспоминала, как проснулась от голоса отца, заполнившего весь мир.
Когда песня кончилась, Эмма забыла, что ей полагалось вести себя тихо, и захлопала в ладоши:
— Папа!
Пит, сидевший в аппаратной, выругался, но Брайан поднял Руку.
— Оставь, — засмеялся он и, когда девочка подбежала к нему, подбросил ее в воздух. — Что скажешь, Эмма? Я только что сделал тебя звездой.
Глава 7
Если вера Брайана в человечество поколебалась в 1968 году, если убийства Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди подорвали его веру в справедливость, то летом 1969 года фестиваль в Вудстоке снова возродил ее. Для Брайана фестиваль явился торжеством юности и музыки, любви и братства, олицетворяя надежду на то, что кровопролития, война, беспорядки и разочарования остались в прошлом. Глядя со сцены на людское море, Брайан знал, что ему больше не удастся сделать ничего столь значительного и памятного.
Возможность участвовать в этом празднике и оставить свой след в истории рок-музыки приводила его в восторг, но одновременно печалила и ужасала мысль о безвозвратно уходящем десятилетии. Брайан провел три дня на эмоциональном и творческом подъеме, который подпитывался самой атмосферой фестиваля, а также наркотиками, не менее доступными, чем кукурузные хлопья. Он провел целую ночь в кузове фургона, принадлежавшего группе, готовясь к четырнадцатичасовому марафону. Он сожалел лишь о том, что не смог уговорить Бев поехать вместе с ним. Она снова осталась ждать его в недавно купленном ими в Голливуде особняке. Любовь Брайана к Америке только начиналась, и второе американское турне казалось ему возвращением домой. Это был год рок-фестиваля, феномена, в котором Брайан видел демонстрацию силы рок-культуры.
Он хотел ощутить то восторженное возбуждение, которое испытывал вначале, когда группа, одно целое, подобно электрическому разряду сотрясала музыкальный мир и общественное сознание. Весь прошедший год Брайан чувствовал, что эта энергия и впечатление единства ускользают, как и сами шестидесятые. На фестивале это незабываемое ощущение вернулось.
Когда, оставив позади Вудсток, они сели в самолет, Брайан тотчас уснул. Рядом с ним отключился Стиви, проглотивший несколько таблеток барбитуратов. Джонно играл в покер с ребятами из группы сопровождения. Одинокий Пи Эм уставился в иллюминатор.
22 
