Старые письма

• Я люблю усталый шелест
• Старых писем, дальних слов...
• В них есть запах, в них есть прелесть
• Умирающих цветов.

• Я люблю узорный почерк —
• В нем есть шорох трав сухих.
• Быстрых букв знакомый очерк
• Тихо шепчет грустный стих.

• Мне так близко обаянье
• Их усталой красоты...
• Это дерева Познанья
• Облетевшие цветы.

<1904>

Таиах

• Тихо, грустно и безгневно
• Ты взглянула. Надо ль слов?
• Час настал. Прощай, царевна!
• Я устал от лунных снов.

• Ты живешь в подводной сини
• Предрассветной глубины,
• Вкруг тебя в твоей пустыне
• Расцветают вечно сны.

• Много дней с тобою рядом
• Я глядел в твое стекло.
• Много грез под нашим взглядом
• Расцвело и отцвело.

• Всё, во что мы в жизни верим,
• Претворялось в твой кристалл.
• Душен стал мне узкий терем,
• Сны увяли, я устал...

• Я устал от лунной сказки,
• Я устал не видеть дня.
• Мне нужны земные ласки,
• Пламя алого огня.

• Я иду к разгулам будней,
• К шумам буйных площадей,
• К ярким полымям полудней,
• К пестроте живых людей...

• Не царевич я! Похожий
• На него, я был иной...
• Ты ведь знала: я – Прохожий,
• Близкий всем, всему чужой.

• Тот, кто раз сошел с вершины,
• С ледяных престолов гор,
• Тот из облачной долины
• Не вернется на простор.

• Мы друг друга не забудем.
• И, целуя дольний прах,
• Отнесу я сказку людям
• О царевне Таиах.

Весна 1905

Париж

«Если сердце горит и трепещет…»

• Если сердце горит и трепещет,
• Если древняя чаша полна... —
• Горе! Горе тому, кто расплещет
• Эту чашу, не выпив до дна.

• В нас весенняя ночь трепетала,
• Нам таинственный месяц сверкал...
• Не меня ты во мне обнимала,
• Не тебя я во тьме целовал.

• Нас палящая жажда сдружила,
• В нас различное чувство слилось:
• Ты кого-то другого любила,
• И к другой мое сердце рвалось.

• Запрокинулись головы наши,
• Опьянились мы огненным сном,
• Расплескали мы древние чаши,
• Налитые священным вином.

1905

Париж

«Мы заблудились в этом свете…»

• Мы заблудились в этом свете.
• Мы в подземельях темных. Мы
• Один к другому, точно дети,
• Прижались робко в безднах тьмы.

• По мертвым рекам всплески весел;
• Орфей родную тень зовет.
• И кто-то нас друг к другу бросил,
• И кто-то снова оторвет...

• Бессильна скорбь. Беззвучны крики.
• Рука горит еще в руке.
• И влажный камень вдалеке
• Лепечет имя Эвридики.

Весна 1905

Париж

Зеркало

• Я – глаз, лишенный век. Я брошено на землю,
• Чтоб этот мир дробить и отражать...
• И образы скользят. Я чувствую, я внемлю,
• Но не могу в себе их задержать.

• И часто в сумерках, когда дымятся трубы
• Над синим городом, а в воздухе гроза, —
• В меня глядят бессонные глаза
• И черною тоской запекшиеся губы.

• И комната во мне. И капает вода.
• И тени движутся, отходят, вырастая.
• И тикают часы, и капает вода,
• Один вопрос другим всегда перебивая.

• И чувство смутное шевелится на дне.
• В нем радостная грусть, в нем сладкий страх разлуки..
• И я молю его: «Останься, будь во мне, -
• Не прерывай рождающейся муки»...

• И вновь приходит день с обычной суетой,
• И бледное лицо лежит на дне – глубоко...
• Но время, наконец, застынет надо мной,
• И тусклою плевой мое затянет око!

Лето 1905

Париж

«Мир закутан плотно…»

• Мир закутан плотно
• В сизый саван свой —
• В тонкие полотна
• Влаги дождевой.

• В тайниках сознанья
• Травки проросли.
• Сладко пить дыханье
• Дождевой земли.

• С грустью принимаю
• Тягу древних змей:
• Медленную Майю
• Торопливых дней.

• Затерявшись где-то,
• Робко верим мы
• В непрозрачность света
• И прозрачность тьмы.

Лето 1905

Париж

  7