Особенно,... 
157 
В тот же день Аллегра и Блэр нашли в одном из магазинов подходящую модель для подружек невесты — короткое платье из бежевого кружева с короткими рукавами и небольшой баской сзади на талии. Блэр пришла в голову идея заказать для подружек невесты маленькие кружевные шляпки такого же бежевого цвета, уменьшенные копии шляпы невесты.
— Ну вот, с платьями вопрос решен, — удовлетворенно заключила Блэр, ставя галочку против очередного пункта в списке Делии Уильямс.
— Ну теперь-то ты можешь ей сказать, чтобы она перестала звонить мне на работу? У меня нет времени на всякую ерунду.
— Дорогая, это не ерунда, это твоя свадьба.
Остальные пункты списка тоже постепенно выполнялись.
Для свадебной церемонии был выбран классический свадебный марш. Во время приема в саду молодоженам предстояло торжественно пройти перед гостями под музыку Бетховена. Блэр согласовала за Аллегру меню свадебного банкета. Вопрос с цветами тоже решили. В руках у невесты будет букет из белых роз, ландышей и орхидей. Подружки невесты понесут миниатюрные букетики из орхидей. Рецепт свадебного торта тоже выбрали, кроме того, гостям подадут миниатюрные пирожные в маленьких белых коробочках с указанием имен и датой, выгравированной серебром, как принято в Европе. Навес был заказан уже месяц назад, но цветочные композиции на столики для гостей еще находились в стадии обсуждения. На банкет пригласили играть Питера Душена. Единственное серьезное дело, которое еще предстояло сделать, это привести в порядок сад. Архитектор по ландшафту клялся и божился, что работы в саду будут закончены к первому сентября, то есть за четыре дня до свадьбы.
Для гостей, прибывающих из других городов, были забронированы номера в отелях — «люкс» в отеле «Бель-Эйр» для миссис Гамильтон и номера поменьше для двух подружек невесты — одной из Лондона, другой из Ныо-Йорка. Всех трех Блэр заранее записала к парикмахеру и визажисту на случай, если женщины пожелают воспользоваться их услугами. К первому июля все, кажется, было более или менее в порядке. Сделать оставалось совсем немного, если не считать того, что Делия называла «сопутствующими мероприятиями», то есть мальчишника и репетиции свадебного банкета. Последнее обычно организуют родители жениха, но поскольку миссис Гамильтон прилетала из Нью-Йорка только перед самой свадьбой, она, конечно, не знала, где устроить репетицию, и не могла организовать это за несколько часов. Поэтому Стейнберги вместо нее зарезервировали для репетиции банкета верхний этаж в «Бистро», благо это было несложно сделать.
Аллегра наконец не выдержала — написала письмо отцу. В письме она сообщала, что выходит замуж и что он может приехать, если хочет, хотя она не ожидает его приезда. Письмо далось нелегко, прежде чем его написать, она долго беседовала с Джейн Грин, но написать было все же легче, чем позвонить. Она отправила письмо в первой половине июня, но Чарлз Стэнтон до сих пор не ответил. Решив, что он не приедет, Аллегра испытала огромное облегчение.
После покупки подвенечного платья Аллегра вернулась на работу в отличном настроении. Они с матерью только что обсудили подготовку к ежегодному семейному пикнику по случаю Дня независимости, который устраивали в ближайшие выходные. На такие пикники Блэр и Саймон обычно приглашали несколько супружеских пар, а их дети — своих друзей, правда, немного. В общей сложности набиралось человек двадцать, и пикник устраивали на заднем дворе. Из-за ремонта в этом году предстояло устроить барбекю на земле вместо газона, но все семейство решило, что это не так уж важно, самое главное — собраться всем вместе. В этом году в пикнике должен был участвовать и Джефф, впервые принимающий участие в семейном торжестве, поскольку на Рождество и День благодарения его с ними не было. Стейнберги любили праздники и чтили семейные традиции.
Вернувшись в офис, Аллегра стала описывать Элис свое подвенечное платье.
— Похоже, это нечто необыкновенное, — заключила секретарша, выслушав ее рассказ.
Разговор прервал звонок внутреннего телефона. Элис взяла трубку первой, выслушала сообщение, нахмурилась и передала трубку Аллегре. Сначала Аллегра долго молча слушала, потом, заметно волнуясь, сделала несколько размашистых пометок у себя в блокноте и повесила трубку. Когда она подняла голову, ее глаза горели.
По-прежнему не говоря ни слова, она быстро порылась в бумагах, выписала в блокнот номер и стала звонить в Женеву, в швейцарский отель, где остановился Алан.
157 
