Последние отзывы

  2  

Что же касается его личной жизни, то тут информация оказалась менее определенной, хотя столь же обильной. Эми знала лишь, что Лайам Кейн, по слухам, удивительно хорош собой, не ведает, что такое жалость, и еще не перешагнул порог своего сорокалетия. Его личное обаяние ^ быстро сделалось общеизвестным фактом, выйдя за рамки сплетен, так как каждая сотрудница фирмы, которой выпадала удача встретиться с ним, некоторое время после этого ходила с затуманенными мечтой глазами. Более того, Бет Миттел, общепризнанный источник самых светских сплетен, сообщала, что Кейн каждый вечер обедает с новым вице-президентом и в обществе новой красавицы.

Беспощадность же его, по-видимому, еще не подтвердилась в полной мере, хотя слухи о неминуемых увольнениях постоянно циркулировали по всей корпорации, а два пожилых руководителя филиалов уже отправились на пенсию.

Эми ничуть не сомневалась, что работать с Лайамом Кейном будет интересно, к тому же она была уверена, что останется совершенно равнодушной к его личному обаянию. Уж ей-то не грозит опасность стать жертвой его знаменитой привлекательности. Ее единственный опыт на любовном поприще закончился столь сокрушительной катастрофой, что она на всю жизнь приобрела устойчивый иммунитет к мужским чарам.

Зайдя в дамский туалет, Эми удостоверилась, что ни одна прядь не выбилась из ее строгой прически. Ей хочется произвести на Лайама Кейна впечатление, внезапно решила она, чтобы получись это место. После четырех лет одиночества, когда Эми боялась сблизиться с кем-либо, пора снова налаживать контакты с миром. И должность личного секретаря президента корпорации даст ей эту самую возможность.

Под резким светом люминесцентных ламп лицо ее казалось бледным, а волосы пепельного цвета подчеркивали впечатление отрешенности. Она плотно сжала губы, скрывая их нежные очертания, сняла очки и протерла тонированные стекла салфеткой. С пристальным вниманием Эми вгляделась в зеркало. Глаза сверкнули будто сапфиры, а лицо без очков приобрело необычайно ранимый вид. Она поскорее водрузила очки на прежнее место, чтобы стекла скрыли ее чувства. Лицо снова превратилось в непроницаемую маску, к которой она уже так привыкла за последнее время.

Эми напомнила себе, что мистер Губерт рекомендует ее на эту должность как раз из-за ее старательности и благодаря тому, что она не позволяет эмоциям вмешиваться в работу. И сейчас едва ли походящий момент для переоценки своей жизненной позиции.

Когда лифт остановился на двенадцатом этаже, ее чувства вновь находились под строгим контролем. Дверь в президентское крыло, занимающее почти половину этажа, была распахнута настежь, но секретарши в приемной не оказалось. Эми вошла в пустое помещение, звуки ее шагов скрадывал толстый ковер. Она легонько постучалась в тяжелую дверь орехового дерева, ведущую в кабинет, но ответа не получила.

Эми замерла в нерешительности, не зная, что ей предпринять. Она немного подождала, надеясь, что вернется секретарша мистера Кейна; правда, двадцатый этаж казался совершенно безлюдным. Из кабинета едва слышно доносился мужской голос, и, слегка пожав плечами, Эми постучала сильнее в отполированную до блеска дверь.

– Войдите!

Она послушалась приглушенной команды и вошла в просторный кабинет. Лайам Кейн стоял возле стола, спиной к ней, и говорил с кем-то по телефону. Кроме него, в кабинете больше никого не было. Закончив разговор отрывистым приказом, он быстро повернулся, немного ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. В это же время он быстро и одобрительно ее оглядел.

Эми застыла в напряженной позе. Тело, казалось, сковало параличом. И только участившееся от волнения сердцебиение напомнило ей, что она все еще жива. Она уставилась на узел его модного галстука, а затем невероятным усилием воли заставила себя поднять глаза и встретить его взгляд.

Золотисто-карие глаза в упор глядели на нее с загорелого лица. В прошлый раз, когда она видела его, загар был слабее. Впрочем, больше ничего не изменилось. Лайам по-прежнему излучал ауру сдержанной силы и взрывной энергии. Ей хотелось отвернуться, но, как всегда, когда он смотрел на нее, она понимала, что не в силах даже пошевелиться.

Так она и стояла, дрожа от напряжения, но не в силах протестовать, пока он молча оценивал перемены, произошедшие с ней за последние четыре года. Эми изо всех сил старалась сохранить на лице бесстрастное выражение, хотя и сознавала, что это едва ли ей удастся. Он наверняка обратит внимание на ее внутреннее смятение, ведь у него глаз профессионала.

  2