148 
– Я с вами согласна.
Он вскинул взгляд.
– Тогда что вы здесь делаете?
– Насколько сильно вы любили своего сына?
– Как вы можете приходить сюда, да еще в такую минуту, и возвращать меня к этой боли?
– Полагаю, вы очень сильно его любили. Даже несмотря на то, что вы не держите в доме его фотографий. Даже несмотря на то, что ваша жена держит эти фотографии под замком.
– Это так больно, что не описать. Вам этого никогда не понять. Думаете, я его забыл? Вопрос не в том, как сильно я его любил, а в том, как сильно я его люблю. – Оливер вскочил и вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшой кожаный футляр. – Вам этой детали не хватало, чтобы выстроить дело, лейтенант? Что ж, вот она. Смотрите. Я держу его здесь. Взгляните на это лицо.
Оливер протянул ей кожаную рамку со снимком улыбающегося маленького мальчика.
– Он был самым прелестным малышом на всем белом свете. Всегда такой веселый. Невозможно было взглянуть на Трева и не улыбнуться. Какой бы ни выдался паршивый день, пять минут с ним – и все опять хорошо. Тот день, когда он… когда мы его потеряли, был худшим днем моей жизни. До вчерашнего дня. Вы это хотели услышать?
– Да, именно это. У меня для вас очень плохие новости, Оливер. Такого врагу не пожелаешь. Я хочу, чтобы вы помнили, как вы любите свою жену и сына, когда будете это читать. Вы должны это прочесть.
– Что – это?
Ева протянула ему фотокопию последних страниц дневника.
– Я думаю, вы узнаете почерк. Я думаю, вы поймете, что это такое. Я вам показываю это прямо сейчас из-за нее. – И Ева указала на Аллику. – И еще потому, что я видела фотографии вашего сына. Его лицо засело у меня в голове.
Тревор Страффо теперь принадлежал ей, подумала Ева. Точно так же, как и Крейг Фостер, и даже этот жалкий слизняк Рид Уильямс.
Страффо взял у нее страницы, пробежал глазами первую строчку…
– Это почерк Рэйлин. Из ее дневника? Каким образом…
– Последняя запись была сделана перед тем, как она бросила дневник прямо в футляре в утилизатор мусора у вас на кухне. Дата указана прямо здесь. Вам придется прочитать все до конца.
Его лицо посерело, когда он прочел, руки затряслись.
– Этого не может быть.
– В глубине души вы знаете, что может, что это так и есть. Ваша жена знала, что это так, она пребывала в ужасе и в горе, но все равно старалась защитить Рэйлин. А Рэйлин сделала это, чтобы защитить себя и бросить подозрение на Аллику. Скомпрометировать ее в ваших глазах. Она хотела, чтобы вы уделяли внимание и время только ей одной.
– Нет!
– Есть и другие записи, Оливер. Она в деталях описывает, как убивала Фостера и Уильямса. Упоминает женщину по имени миссис Верси из Кинли-хауса.
– Нет. Нет. Вы с ума сошли. – Он покачнулся, словно земля ускользала у него из-под ног. – Я точно схожу с ума.
«Толкай, – приказала себе Ева. – Дави». Другого выхода у нее не было.
– Кое-чего здесь нет. Она начала вести дневник всего семь месяцев назад. Здесь не написано, как она убивала вашего сына.
Даже серая краска исчезла с его лица.
– Это безумие.
– Вы оба знали, что Рэйлин была уже на ногах какое-то время, прежде чем пришла разбудить вас.
– Она…
– Вы решили, что это был несчастный случай. Какой отец на вашем месте подумал бы иначе? Вы подумали, что он споткнулся и упал, а она в шоке и не может в это поверить. Вы спрятали все, что напоминало о нем, потому что она расстраивалась, когда эти напоминания попадались ей на глаза. Больше того, когда видела, как вы или ваша жена смотрите на них.
– Ради всего святого! Ей было семь лет. Вы не можете думать…
– Могу. Взгляните на свою жену, Оливер. Она заслуживает того, что с ней сделали? Выньте еще на минутку фотографию вашего сына. Он заслужил такую смерть? Она взяла эти жизни, глазом не моргнув. У меня твердокаменное дело против нее. Включая тот факт, что она купила термос и велела выгравировать на нем имя «Крейг».
– Что? – Страффо схватился обеими руками за волосы, словно собираясь выдрать их с корнем.
– У меня есть свидетель, – безжалостно продолжала Ева. – Продавщица, которая обслуживала Рэйлин, опознала ее по фотографии. Кора подтвердила, что они зашли в этот магазин в тот самый день по просьбе Рэйлин. У меня есть показания ее двоюродной бабушки Куэллы Хармон, подтвердившей, что Рэйлин интересовалась технологией производства рицина. И не вздумайте даже заикаться о том, что это косвенные доказательства, – рявкнула она.
148 
