34 
— Макнаб, ты поедешь с офицерами в управление, поручаю тебе транспортировку этого груза. Ты не должен отходить от сейфов и их содержимого ни на минуту. Глаз с них не спускай. Ты должен зарегистрировать их лично. Ты должен лично их запереть в конференц-зале номер пять: я договорилась с майором. Электронику передашь Фини из рук в руки.
— Слушаюсь.
— Электронику надо вторично зарегистрировать в ОЭС под твоим личным кодом и кодом Фини.
Макнаб поднял брови:
— А что у нас тут, государственная тайна?
— У нас тут наши задницы, и, если не хочешь, чтобы твою прищемили, регистрируй и документируй каждый свой шаг. Пибоди, мы с тобой должны опросить коллег. Ты бери на себя этот отдел, коллег Байсона. Еще раз поговори с заведующей. Я возьму Копперфильд. — Ева направилась к выходу. — Каждый шаг, Макнаб, — повторила она и спустилась на лифте в отдел Натали. Она уже точно знала, с кого именно начать.
— Я хочу поговорить с Джейкобом Слоуном. Внуком.
На этот раз женщина за стойкой не стала спорить. Она просто нажала кнопку внутреннего телефона.
— Джейк? Лейтенант Даллас хочет поговорить с тобой. Да, конечно. Третья дверь налево, — сказала она Еве. — Прошу прощения, вы случайно не знаете, когда будет панихида?
— Нет, извините. Я уверена, что родственники сделают объявление.
Следуя инструкциям, Ева обнаружила, что Джейк Слоун ждет ее в коридоре, у двери своего кабинета. Он был сложен, как его дед, но молодость делала его стройным, а не изможденным. У него были светло-каштановые волосы, стянутые на затылке в короткий тугой хвостик, а глаза — непроницаемо серые, как море в непогоду.
— Это вы — главная по убийству Натали и Бика? В смысле, вы расследуете их убийство. Я Джейк Слоун.
— Я хотела бы поговорить с вами. С глазу на глаз.
— А, да, входите. Хотите чего-нибудь? — спросил он, закрывая за ней дверь.
— Нет, спасибо.
— Места себе не нахожу.
Он прошелся по небольшому кабинету с плакатами в виде цветных геометрических форм на стенах. На Письменном столе у него были игрушки. Во всяком случае, Еве показалось, что это игрушки. Ярко-красный упругий мячик, игрушечная собачка на пружинке, Какой-то гибкий кланяющийся цилиндрик, меняющий Цвета при движении.
Джейк подошел к мини-холодильнику и вынул бутылку воды.
— Я хотел сегодня не приходить, — признался он Еве. — Но мне стало тошно при одной мысли о том, Чтобы остаться дома. В смысле — остаться одному.
— Вы были хорошо знакомы с Натали?
— Мы были друзьями. — Джейк улыбнулся короткой дрожащей улыбкой. — Обедали вместе пару раз в неделю. И вместе с Биком, если ему удавалось выкроить время. Трепались за обедом, ходили в наши любимые места. Обычно мы вместе ходили куда-нибудь пару раз в месяц. Натали с Биком и я с очередной девушкой. Последние полгода с одной и той же девушкой.
Он опустился в кресло. — Я заболтался. Вам все это не нужно.
— Ошибаетесь, очень даже нужно. Вы знаете кого-нибудь, кто желал бы зла Натали?
— Нет. — Ева успела заметить слезы, прежде чем он отвернулся к стене и уставился на синий круг, вписанный в красный треугольник в рамке на стене. — Натали все любили. Я не понимаю, как такое могло случиться. Она и Бик. Они оба. Я все время жду, что это окажется какой-то ужасной ошибкой. Что вот сейчас она просунет голову в дверь и спросит: «С обезжиренным молоком без сливок?» — Джейк повернулся к Еве и опять попытался улыбнуться. — Это у нас фирменная шутка. Здесь у нас дают кофе со снятым молоком.
— У вас с Натали когда-нибудь был роман? Близость?
— О боже, конечно, нет! Все было совсем не так. — Теперь на щеках у него выступили красные пятна. — Извините, это все равно что думать, будто я мог переспать со своей сестрой. Понимаете? С первого дня мы с ней подружились, как будто знали друг друга всю жизнь. А что до того, о чем вы спрашиваете… Мы как-то сразу поняли, что нам не это нужно. Каждый из нас был не тем, что искал другой. Нэт… Она искала Бика. Они были, понимаете, созданы друг для друга. Стоило только взглянуть на них. Боже! — Джейк поставил локти на стол и опустил голову на руки. — Мне тошно делается, как подумаю, что с ними стало.
— Она вам не говорила о каких-нибудь проблемах, о том, что ее что-то тревожит? Раз уж вы были друзьями, она сказала бы вам, если бы ее что-то беспокоило?
— Я думал, должна была сказать, но она ничего не сказала. Хотя что-то ее тревожило.
Ева уцепилась за эти слова.
34 
