Есть любовь и сильная, но любителей клубнички ждет разочарование
89 
Огромный вклад внёс в развитие оперативной гинекологии и оперативного акушерства ученик Китера Антон Яковлевич Крассовский. Он первым в России произвёл успешные операции овариотомии, овариоэктомии и удаления матки и постоянно совершенствовал технику этих оперативных вмешательств. Именно Крассовский предложил оригинальную классификацию форм узкого таза, чётко разделив понятия «анатомически узкий таз» и «клинически узкий таз», и разработал показания для наложения акушерских щипцов, ограничив их неоправданное применение при узком тазе. На базе Петербургской медико-хирургической академии он впервые в России организовал широкую клиническую подготовку акушеров-гинекологов, ввёл систему последипломного усовершенствования в этой области. Его «Курс практического акушерства» долгое время служил основным руководством для отечественных акушеров-гинекологов. Антон Яковлевич Крассовский организовал первое в России Петербургское акушерско-гинекологическое научное общество – в 1887 году – и первый в этой специальности «Журнал акушерства и женских болезней».
Преподавание именно гинекологии как самостоятельной дисциплины было введено в России по инициативе Владимира Фёдоровича Снегирёва, одного из основоположников отечественной гинекологии. В 1889 году он создал в Московском университете первую в нашей стране гинекологическую клинику, которой руководил до 1900 года.
Кафедра А&Г нашего университета известна своими традициями. Она то разъединялась в связи с единым учебным планом и учебной программой преподавания кафедры, то объединялась в интересах науки. То снова разъединялась в связи с увеличением количества студентов, и так далее. Но никогда не оставляла научных изысканий. Именно на нашей кафедре трудился родоначальник отечественной эндокринологической гинекологии. Именно нашими сотрудниками были разработаны основные принципы ведения беременности и родов у больных с врождёнными и приобретёнными пороками сердца, в том числе после их хирургической коррекции, нарушениями ритма сердца, лёгочной гипертензии, а после – и всей экстрагенитальной патологии. Учёные нашей кафедры внедрили в практику специализированные родильные дома, что позволило существенно снизить материнскую и перинатальную смертность. Научные направления кафедры значительно расширялись со временем, и приоритетными становились такие проблемы, как профилактика тромбоэмболических осложнений у беременных, профилактика массивных коагулопатических кровотечений, антитромботическая терапия, гормональная терапия и гормональная контрацепция, пренатальная диагностика и принципы безопасного ведения беременности и родов у больных с генетически обусловленными формами геморрагических диатезов, аномальные маточные кровотечения в ювенильном, репродуктивном и климактерическом периодах, сохранение репродуктивного здоровья и улучшение качества жизни женщин. Нет такой сферы А&Г-науки, которой бы не занималась наша кафедра – от аспектов перинатального инфицирования инфекциями группы TORCH до клеточной медицины и коррекции перинатальных матриц».
– Ну, как? – Лена закончила читать.
– Спасибо, выспался на шагу, как боевой мерин. Никак, – Безымянный действительно потянулся и действительно зевнул. – Прокомментировать?
– Ну, раз уж ты потратил столько времени, чтобы выслушать, то потрать ещё немного на комментарии, – Лена надулась.
– Зря обижаешься. Я, быть может, никакой врач и ещё меньший учёный, но я – отличный организатор, прекрасный лектор и великолепный учитель. А знаешь, почему я прекрасный лектор и великолепный учитель? Потому что я никогда не бубню и умею вызвать интерес. Учителю не обязательно знать самому. И даже не обязательно уметь учить, вопреки расхожему мнению. Для настоящего Учителя самым главным талантом является умение вызвать интерес учеников к предлагаемому знанию. И только тогда они научатся. Сами. Разыщут, вгрызутся, запомнят, усвоят, переработают. Вот, скажем, твоя эта вводная лекция по истории акушерства и гинекологии вообще и нашей кафедры в частности. Начала ты за здравие. Даже пыталась шутить на предмет бабской планиды и древних веков. Совершенно не к месту вставила меня в начало. Запишут в жополизы. Студенты – они такие. Особенно юный четвёртый курс. Уместнее поговорить обо мне в конце. Причём так… С лёгким намёком на то, что-де тот ещё пряник, но любим мы его не за это, а за неуёмную энергию, et cetera. Далее ты вдруг скатываешься в тупое перечисление дат и фамилий со списком заслуг. В лучшем случае аудитория погрузится в глубокий сон, в худшем – будет шуметь, играть в карты, а то и любовью заниматься где-нибудь повыше. Прецеденты были, – Шеф хохотнул.
89 
