Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
76 
Все вздохнули с немалым облегчением.
– Выдвигаемся к КПП, – отдал новое распоряжение Громов. – Оружие держать при себе на боевом взводе. Если противник ещё будет находиться в пределах видимости, приказываю открыть огонь.
Бойцы двинулись вслед за Громовым к контрольно-пропускному пункту. По ходу к ним присоединились ребята Усачёва. Капитан с виноватым видом доложил командиру, что провести разведку ему не удалось, он был вынужден принять бой. Громов его успокоил, высказавшись в том смысле, что иначе капитан поступить не мог, что он, капитан, действовал правильно, сообразуясь с обстановкой, и что его, капитана, нужно представлять к правительственной награде за проявленные мужество и профессионализм. Усачёв заметно повеселел.
Группа военнослужащих осторожно приблизилась к воротам. Дорога за воротами была пуста, хотя и просматривалась на два с лишним километра.
– Ушли, – сказал Усачёв. – Они ушли, товарищ майор.
– Вижу сам, – отозвался Громов. – Закрывайте ворота.
Рядовой Рублёв подсуетился, и вскоре на ворота была накинута цепь и два огромных замка, принесённые из каптёрки. Громов снял фуражку, вытер ладонью выступивший на лбу и висках пот и стал подниматься по крыльцу в домик КПП. Он ожидал там увидеть сержанта Женю Яровенко – связанного и с кляпом во рту, возможно, раненого. Но открыв скрипнувшую на петлях дверь, майор увидел совсем другое.
Громов пошатнулся и ухватился за косяк. Сзади уже напирал Усачёв:
– Что там, товарищ майор?
Майор Громов отступил на шаг и плотно прикрыл дверь. На лице его застыло странное выражение – смесь удивления и отчаяния, легко расшифровываемая любым, кто хоть немного знал майора.
– Там?.. – Громов ответил не сразу, а когда ответил, голос его звучал резко и зло: – Там – смерть! Они убили Женю!..
Сказав это, Громов ударил кулаком по стене контрольно-пропускного пункта с такой силой, что треснули доски. Усачёв отшатнулся. Громов поднял глаза и посмотрел на капитана. В глазах майора сконденсировалась тёмная и холодная, как полярная ночь, ненависть.
– Мы должны остановить их, – заявил Громов. – Они не должны уйти безнаказанными…
Глава четырнадцатая
«Бич» в деле
(В/ч 461-13 «бис», полуостров Рыбачий, сентябрь 1998 года)
Лукашевич сидел в кабине «МиГа» и маялся. Про него забыли. В подразделении что-то происходило – он это понял давно, но его участия в этом деле, видимо, не требовалось.
Пару раз, не выдержав, Алексей напомнил о своём существовании дежурному на «вышке», но тот пробурчал в ответ нечто нечленораздельное, и Лукашевичу стало ясно, что дежурный знает меньше его самого.
Не добившись толковых объяснений, старший лейтенант занялся пустейшим делом – он начал перебирать возможные варианты того, почему была объявлена тревога. В голову лезла полная чушь. Когда Лукашевич поймал себя на том, что всерьёз обдумывает, а не послужило ли причиной тревоги внезапное вторжение эстонских войск на территорию Псковской области, он решил, что с этим пора завязывать. А ещё он понял, что, перебирая версии одна безумнее другой, старательно обходит наиболее вероятную и самую страшную версию. Ответный удар. Это ответный удар!
Не хотелось думать об этом. Сознавая всю серьёзность операции «Испаньола», Лукашевич до сих пор приучил себя видеть в процессе перехвата чужих военно-транспортных самолётов забавное и скоротечное приключение, которое, надо полагать, быстро закончится к полному удовлетворению тех сил, которые представлял советник Маканин. Ну не может потенциальный противник неделю за неделей слать грузы по одному и тому же маршруту, неделю за неделей терять их. И Громов, вон, тоже так считает. А уж после перестрелки у грузового люка второго «норвежца» и подавно. В то, что противник рискнёт нанести визит в часть 461-13"бис", Лукашевич не мог поверить. Слишком глупо так подставляться. Нет, конечно же, причина тревоги в другом. Со временем всё прояснится, и он, старший лейтенант Лукашевич, сам посмеётся над своими страхами.
– Двести тридцать второй, вы на месте? – прозвучал в наушниках голос помощника руководителя полётов.
Старший лейтенант вздрогнул от неожиданности.
– Двести тридцать второй к запуску готов, – сообщил он бодро.
– Отлично, двести тридцать второй. С вами будет разговаривать командир.
Лукашевич насторожился.
– Алексей?
– Слышу вас, товарищ майор, – бодро отозвался Лукашевич.
76 
