Особенно,... 
37 
Но спорить она не стала. Не стала потому, что события развивались очень стремительно и с первого раза она просто не успела вникнуть в суть его жутких намеков.
— Помогите мне, Нина, — обратился к ней Сэм. — Назовите какое-нибудь имя, припомните какой-нибудь мотив.
— Я вам уже сказала. — Казалось, ее голос вот-вот сорвется и она разрыдается. — Я ничего не знаю!
— Роберт признался, что у него была другая женщина. Вам известно, кто она такая?
Нина обхватила себя за плечи, сжавшись в комочек:
— Нет.
— Вам не кажется, что Даниэла и Роберт были как-то особенно близки?
Нину словно ударило током. Даниэла? Ее мачеха? Она мысленно перебрала события последних шести месяцев. Вспомнила вечера, которые вместе с Робертом проводила в доме отца. Все эти приглашения на обеды и ужины. Ей было приятно, что отец и Даниэла так быстро приняли ее будущего жениха и в семействе Кормье как будто наконец установилась гармония. Даниэла, которая раньше не проявляла особой теплоты по отношению к падчерице, неожиданно стала включать Нину и Роберта в списки приглашенных на всевозможные светские мероприятия.
Даниэла и Роберт.
— Это еще одна причина, — произнес Сэм, — почему я считаю ваше возвращение в дом отца нецелесообразным.
Нина резко повернулась к нему:
— Вы думаете, что Даниэла…
— Мы еще раз ее допросим.
— Но зачем ей было убивать Роберта? Если она его любила?
— Ревность. Что вы на это скажете? Если она лишалась Роберта, то, кто знает, вдруг она не желала никому его отдавать.
— Но он же разорвал нашу помолвку! Между нами все было кончено!
— На самом деле?
Хотя Сэм задал этот вопрос тактичным и мягким тоном, Нина уловила в его голосе легкое напряжение.
— Вы же там были, Сэм, — сказала Нина. — Вы стали свидетелем нашей ссоры. Вы слышали, как он сказал, что не любит меня. Иногда мне кажется, что Роберт никогда меня не любил. — Ее голос предательски дрогнул. — Для него все было кончено.
— А для вас?
Своим вопросом Сэм задел ее за живое. На глаза тотчас навернулись слезы. Весь вечер она сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Все эти бесконечные часы ожидания в приемном покое больницы она провела в каком-то оцепенении. Когда ей сообщили, что Роберт мертв, она отреагировала на это известие лишь далеким уголком сознания, но, главное, ничего не почувствовала. Ни потрясения, ни горя. И пусть Роберт оскорбил и унизил ее, выставил на посмешище, с этим человеком она все-таки прожила под одной крышей целый год.
Теперь все это казалось ей чьей-то чужой жизнью. Не ее собственной и не жизнью Роберта. Скорее сон, не имевший ничего общего с действительностью. И Нина заплакала. Тихо. Еле слышно. Устало. Это были не слезы горя, а слезы невероятной усталости.
Сэм промолчал. Он продолжал вести машину, а тем временем сидящая рядом с ним женщина лила беззвучные слезы. И все же ему хотелось сказать ей многое. Например, что Роберт Бледсоу был первостатейным негодяем и не стоит ее слез. Впрочем, разве влюбленные женщины способны внять рациональным доводам? Сэму почему-то казалось, что Нина любила этого бездушного типа Бледсоу, иначе стала бы она так расстраиваться?
Не в силах утешить ее, Сэм еще крепче сжал руль. Увы, не в его власти успокоить Нину Кормье, помочь ее горю. Никакие Роберты во всем мире не стоят страданий такой женщины. Впрочем, в противоположность им, существовали и такие мужчины, из-за которых стоило бы плакать. Золотые парни. Сэм посмотрел на Нину, и на него накатила волна сострадания к ней. Нет, не только сострадание — нечто такое, что удивило его самого. Он хотел ее. Хотел как женщину.
Сэм подавил в себе это чувство в зародыше. Ведь что это, как не очередное подтверждение тому, что он зря впутался в такую ситуацию. Нет, конечно, полицейский тоже человек и вполне может кому-то сочувствовать, но стоит чувствам пересечь незримую линию, как самое время дать полный назад.
«Но я не могу отступить назад. Во всяком случае, не этим вечером. Пока я не смогу убедиться в том, что ей не грозит опасность», — подумал он, а вслух произнес:
— Вам нельзя ехать к отцу, впрочем, и к матери тоже. Особенно к матери, в ее доме нет ни системы сигнализации, ни крепких ворот. При желании убийце ничего не стоит проникнуть туда.
— Я сегодня подписала договор о найме квартиры. Правда, там пока еще нет никакой мебели, но…
37 
