Последние отзывы

  79  

– Что?

– Да не обращай внимания. Это я так. Зильбермановские штучки.

– Вот за это я вас и люблю. Вы – не такие. Я у вас душой отдыхаю, простите за банальность, необычные вы мои.

– Мы самые обыкновенные, Люда, – говорил Женька, – такие, какими задуманы все.

Утро стремительно приближалось к пятиминутке. За десять лет почти ничего не изменилось. Быть может, антураж, не более. Меняется ли в мире хоть что-нибудь, кроме антуража? Всё те же запахи и звуки сопровождали пробуждение организма под названием „родовспомогательное учреждение“. Всё так же гремели современными швабрами санитарки. Всё в той же тональности стучал металлом, шуршал ёршиками и хлопал биксами средний медицинский персонал.

Всё теми же тропами бродили по своим делам беременные, роженицы и родильницы в чуть более модных тапках и халатах. Всё то же просили они у телефонов – кефир, сгущённое молоко и памперсы. Да ещё и трусы с прокладками. Против чего все врачи, хорошо знакомые с микробиологией и физикой гниения, были против, но в силу изменившихся условий не возражали. Себе дороже нынче стало эскулапам чужое здоровье.

Всё так же курил в приёмном покое под скрип Колеса Сансары Евгений Иванович Иванов. Уже чуть более врач, чем интерн, – заведующий отделением обсервации.

Бойцов заведовал гинекологией, и в его жизни мало что изменилось. Сын его повзрослел и научился извлекать выгоду из странных отношений между родными. Сам Игорь стал более грузным. Отношения с братом становились всё непримиримее. Им бы расстаться раз и навсегда. Ан, нет… Вечна сага об отношениях.

Некопаев добавил лет, и это, пожалуй, всё, что с ним произошло. Разве что он стал отцом в третий раз. Но, честно говоря, не придал этому особого значения. Всё его внимание было приковано исключительно к Марии Сергеевне Ивановой. Жаль, что она уволилась, и счастье видеть её выпадало крайне редко. Он не понимал, почему Евгений Иванович позволяет ему приходить в их дом, дружить, готовить на кухне и петь песни своего бесконечного Б Г. Если бы Женька попытался объяснить, что всего лишь позволяет тому просто не сойти с ума, не запирает наглухо в камере казуса безответной любви к Маше, Виталик вряд ли бы его понял.

Рыбальченко ушла на пенсию в шестьдесят пять лет, а в шестьдесят шесть умерла от массивнейшего инсульта, осиротив „вечно больного“ мужа, неприкаянно бродившего теперь в четырёх стенах, никому не нужного, лишённого чрезмерной заботы и опеки. А он к ней за столько лет привык, и никак не мог умереть. Хотя надо бы. Внучка замуж вышла, тяжело с родителями в один санузел ходить.

Семёновна всё ещё работала старшей акушеркой смены в физиологическом родзале. Всё-таки она была на целых пять лет моложе глуховатой покойной подруги, и почётно спровадить её на пенсию после случившегося со Светланой Ивановной опасались. Да и хорошие акушерки стали „произрастать“ куда реже, чем „увядать“. Впору в „Красную книгу“ заносить.

Чуприненков сменил профессию. Ему приходилось кормить семью, что со времён окончания вуза увеличилась на две детских головы, в связи с чем потеряла одного взрослого кормильца. Жена, обслуживающая малолетних детей, обходилась дешевле няньки. Изначальных стартовых благ в виде собственной московской жилплощади у Сергея и его супруги не было, так что на зарплату врача он никак не мог… вообще ничего. Кажется, он пошёл торговать ультразвуковыми установками для избавления от летних насекомых загородных усадеб „богатых буратин“ и весьма преуспел в этом деле. Даже закончил что-то жутко менеджерское со временем – не то MBA,^[126] не то что-то аналогичное отечественное, во множестве расплодившееся за истекший период новейшей истории.

Академик, который действительно помог Машке быстро защититься – сразу после того, как она написала докторскую диссертацию для Ситниковой, – красиво старел, и популяционное большинство так и не разглядело слегка тронутое гнильцой нутро за благообразной внешностью. В конце концов, дорогие сыры, к примеру, очень сильно смердят, но знатоки утверждают, что это признак высокого класса.

Анестезиолог Потапов женился. На девочке, поступившей на прерывание в позднем сроке по социальным показаниям. Искусственные роды прошли успешно, девочка была хороша и к тому же похожа на отъехавшую на ПМЖ в Австралию Джуринскую. И он как-то очень быстро женился на ней, и ещё быстрее зачал и родил здорового желанного карапуза. Всё-таки осложнение, случившееся с Анной Романовой, чрезвычайный раритет, а не популяционная норма.

  79