Особенно,... 
113 
Мужчины в ужасе уставились на нее.
– Я этого не знал, – пробормотал Ротстейн. – Вы никогда не упоминали об этом.
– Это не имело отношения к его клиническому состоянию. По крайней мере, я так думала. – Клэр снова посмотрела в микроскоп, на паразита, образ которого врезался в ее память. «Первичная инфекция, вызванная личинками паразита, с последующей симптоматикой энцефалита. Раздражительность. Даже жестокость».
– Я очень давно окончила университет, – призналась она. – И уже мало что помню про Taenia solium. Каков жизненный цикл этого организма?
– Taenia solium относится к классу цестодов, – пояснил Клевенджер. – Обычно живет в желудочно-кишечном тракте хозяина. В организм человека попадает со свининой, зараженной личинками. У личинки есть присоски, которыми она закрепляется на внутренней стенке тонкого кишечника, и там обживается, питаясь поступающей пищей. Личинки могут жить в кишечнике десятилетиями, не вызывая никаких побочных симптомов, их длина может достигнуть трех метров! Иногда черви выходят наружу, изгоняются. Можете себе представить, каково это – проснуться однажды утром и обнаружить рядом с собой в постели такое чудище.
Поморщившись, Ротстейн и Клэр обменялись взглядами.
– Сладких снов, – пробормотал Ротстейн.
– Так как же личинка проникает в мозг? – не унималась Клэр.
– Это происходит в разные периоды жизненного цикла червя. После созревания в кишечнике человека червь начинает откладывать яйца. Когда эти яйца выходят наружу, они заражают почву и растения, которые мы употребляем в пищу. Люди проглатывают их, яйца проникают в кишечный тракт, и кровь разносит их во все органы, включая мозг. Там по прошествии нескольких месяцев они развиваются в личинки. Но это для них тупик, поскольку они не могут расти в замкнутом пространстве, без питательных веществ. Поэтому они сидят там до самой смерти, формируя маленькие кармашки из защитной оболочки. В этом и кроется причина эпилептических припадков вашего пациента.
– Вы сказали, что эти яйца заражают почву, – уточнила Клэр. – И как долго они живут без хозяина?
– Несколько недель.
– А в воде? Могут они жить, например, в озере?
– В моих справочниках об этом ничего не сказано, но, думаю, такое возможно.
– Можно ли провести иммуноферментный анализ по Taenia solium с целью выявления существующей инфекции? Дело в том, что у меня есть еще один пациент с похожей симптоматикой. Мальчик из Центра заключения.
– Вы полагаете, в этом штате это не единственный случай?
– Возможно, в Транквиле их немало. Это могло бы объяснить, почему такое количество детей отличаются агрессивным поведением.
– Эпидемия цистицеркоза в Мэне? – Ротстейн явно был настроен скептически.
Клэр волновалась все больше.
– У обоих мальчиков, которых я госпитализировала, была одна и та же аномалия в гемограмме: высокий процент эозинофилов. Тогда я думала, что это связано с астмой или аллергией. Но сейчас понимаю, что причина совсем в другом.
– Паразитическая инфекция, – заметил Ротстейн. – Она резко повышает количество эозинофилов.
– Совершенно верно. И Уоррен Эмерсон мог оказаться источником инфекции. Если он вынашивал в своем кишечнике трехметрового червя, значит, годами сеял вокруг себя яйца паразитов. Утечка в его канализации могла загрязнить почву и грунтовые воды. Яйца смывало в озеро, и они попадали в организм любого, кто там купался. Кто случайно глотнул воды.
– Слишком много догадок, – возразил Клевенджер. – Вы занялись постройкой карточного домика.
– Даже временной период совпадает! Дети могли заразиться летом, когда купались в озере. Вы сказали, что яйца развиваются в личинку за несколько месяцев. Сейчас осень, и симптомы начинают проявляться. Ноябрьский синдром. – Она запнулась, внезапно нахмурившись. – Единственное, чего я не могу объяснить, так это их компьютерные томограммы.
– Возможно, они сделаны на самой ранней стадии заражения, – предположил Клевенджер, – когда личинки еще маленькие, и их трудно обнаружить. А защитная оболочка еще не сформировалась.
– Что ж, есть простой метод выявления паразитов, – подвел итог Ротстейн. – Анализ ИФА.
Клэр кивнула.
– Если кто-то покажет антитела к Taenia solium, тогда наша теория окажется прочнее карточного домика.
– Мы можем начать с Уоррена Эмерсона, – предложил Ротстейн. – И того мальчика из Центра заключения. Если оба результата будут отрицательными, тогда на вашей теории можно будет сразу поставить крест. Но если окажутся положительными…
113 
