2 
Следом за конницей на поле перед имперскими легионами вышла пехота таргов и перестроилась фалангой в пяти сотнях шагов от левого крыла его войск, а конная лава таргов превратилась в стальной клин, нацеленный на правый фланг. Ни о каких хитростях построение таргов не говорило, всё было как обычно. Закованный в броню конный клин должен врезаться в правый фланг, а затем пехота врубится в расстроенные ряды легионов и начнётся резня. Зачем таргам менять испытанную в боях тактику, если она приносит победу? Легат надеялся, что Арданай и на этот раз не изменит себе и попадётся в расставленную ловушку.
Тит Флавий был опытным полководцем и участвовал во многих битвах, поэтому он приложил все силы к тому, чтобы появление ассасинов на поле боя стало для таргов полной неожиданностью. Секретность была строжайшая, и даже командиры легионов не знали о планах легата. Ассасины Саадина только под утро вошли в Латр через пролом в западной стене, который был специально пробит для этого случая. Теперь главное, чтобы тарги хотя бы на полчаса увязли в бою, и тогда никто из них живым не уйдёт.
Однако время шло, но тарги всё не начинали атаку, а затем стало твориться совсем непонятное. Неожиданно в строю таргов началась какая-то сумятица, и пехота, свернув боевое построение, практически бегом покинула поле боя. Конница таргов, прикрывшись арьергардом из двухсот воинов, ушла следом за пехотой.
План Тита Флавия, который он лелеял, как родное дитя, рухнул в одно мгновение, и победа грозила перерасти в тяжёлое поражение. Если тарги успеют переправиться на другой берег реки Нерей и сожгут за собой мост, то всё пропало. Халиф Саадин сразу уведёт своих ассасинов в Мэлор, а чёрные монахи растворятся в окрестных лесах. На узкоглазых надежда слабая, стоит только появиться угрозе поражения, и они уйдут на территорию Поднебесной империи. Голод и внутренние распри уже через пару месяцев разорвут империю на части, и наступит хаос, а бывшие союзники превратятся в стервятников, которые станут рвать от обескровленного тела империи куски пожирнее.
– Легат, прибыла почтовая птица от чинсу. Чёрные монахи захватили мост, путь отступления таргам отрезан, – оторвал главнокомандующего от тяжёлых мыслей голос Валора.
– Слава богам, ещё не всё потеряно! Подайте сигнал Саадину, чтобы он выводил ассасинов!
Через мгновение над полем разнёсся рёв сигнальной трубы, а ещё через пару минут из раскрывшихся ворот Латра выехал передовой отряд арбов во главе с Саадином. Пока ассасины выходили из города и выстраивались перед воротами, гонец доставил халифу приказ атаковать отступающих таргов. Однако Саадин сразу заметил, что сражение развивается не по плану, и приказал преследовать противника, но в бой до особого приказа не вступать. Сумятица в рядах имперцев позволила воинам Арданая занять круговую оборону на холме и приготовиться к отражению атаки ассасинов.
Халиф был человеком осторожным и, увидев резкое изменение обстановки, не стал пороть горячку. Пехота таргов уже успела приготовиться к отражению конной атаки, и потери могли оказаться очень большими. Саадин не собирался использовать воинов Аллаха в качестве пушечного мяса в интересах империи. Поэтому он решил сначала изучить обстановку и дождаться, когда легионы Флавия первыми пойдут в атаку. Пока халиф обдумывал свои дальнейшие действия, со стороны холма, на котором закрепился противник, выехал одинокий всадник и, размахивая веткой дерева, поскакал к передовому отряду ассасинов.
«Похоже, это парламентёр таргов, послушаем, чего хочет этот Арданай», – подумал Саадин и приказал двоим воинам из своей охраны выехать навстречу парламентёру.
Я спустился с холма и поскакал навстречу авангарду ассасинов, который остановился в полукилометре от позиций нашей пехоты. Меня сейчас заботила только одна проблема: у меня не было никакой белой тряпки, чтобы обозначить себя как парламентёра, и арбы могли принять меня за полоумного отморозка, решившего красиво умереть. Ничего путного мне в голову не приходило, поэтому я просто срубил ветку дерева и стал ею размахивать, привлекая к себе внимание воинов Аллаха. До строя арбской конницы оставалось метров двести, и я пустил коня шагом, ожидая реакции воинов халифа. Вскоре от авангарда ассасинов отделились два всадника и галопом поскакали ко мне. Я ждал любого развития событий и приготовился к ментальному удару. Однако воины не проявляли агрессии и даже не вынули сабель из ножен.
2 
