Особенно,... 
27 
— И вот что, — полковник помедлил, размышляя, стоит ли давать Скворешникову повод для надежды и естественных выводов, решил — пусть его, — когда ответов накопится с две сотни, сбрось их вместе с алгоритмами экспертам. На сравнительный анализ.
— Слушаюсь.
Скворешников отключился.
Итак, реальный шанс раскрыть Фантомаса у нас есть, подвел итог товарищ полковник. Первая стадия, а уже имеем несколько существенных зацепок. Четвёртый, видимо, в минусе. В большом плюсе — Первый. Пятый — на прежнем уровне. Второй и, по — видимому, Третий — в минусе. При таком раскладе мы успеваем. Ещё как успеваем.
Одно лишь товарищу полковнику активно не нравилось, за всё время собеседования, столь значительно поменявшего «вес» подследственных, Четвёртый ни разу не поднял глаз. Так и просидел, уперев взгляд в пол.
0001:0009
Когда часы в стиле «ретро» с курантами и мощным маятником, существующие, впрочем, не на стене, а в рекреационной[66] среде Третьего Отделения, пробили полночь, товарищ полковник решил сварить себе кофе. По статусу ему для таких дел полагался секретарь, однако на этого последнего («бедный Шурик») свалилась вся рутинная работа по сортировке и анализу поступающих на Пятерку данных, и товарищ полковник не счел нужным отвлекать парня от этого весьма важного дела. Да и самому надо бы расслабиться, урвать наконец минутку отдыха.
Товарищ полковник встал из-за стола, расстегнул воротник, ослабил галстук. И прошёл в «кухоньку», небольших размеров подсобное помещение, где находились весьма нужные кабинетному работнику предметы: электрическая двухконфорочная плита, впечатляющий набор кухонных принадлежностей, холодильник, набитый продуктами и напитками. Товарищ полковник отыскал небольших размеров кофеварку, вставил многоразовый фильтр, вскрыл пачку с молотым кофе, приготовился высыпать три — четыре ложки темно — коричневого порошка в воронку кофеварки. В этот момент шептун ласково, но настойчиво забубнил, «Срочный вызов. Срочный вызов». Товарищ полковник чертыхнулся и, ухватив вместо кофе банку лимонной газировки, отправился назад, к терминалу.
На связи был капитан Мокравцов. Вид он имел какой-то странный, необычный, редкая шевелюра Мокравцова, обычно аккуратно прилизанная, была взлохмачена, словно последние полчаса он, что называется, дёргал себя за младые кудри и посыпал голову пеплом; глаза у товарища капитана бегали, избегая прямого взгляда, как будто в поиске некоего утерянного предмета.
— Что случилось, Борис? — встревожено спросил товарищ полковник.
— Я бы не хотел обсуждать это по общей линии связи, — сказал Мокравцов, продолжая прятать глаза. — Наши беседы фиксируются…
— Это общепринятый порядок, — напомнил товарищ полковник мягко. — Но если ты боишься посторонней «подслушки», приходи ко мне, включим «фонь»…
— Нет, — отрывисто, почти испуганно (так показалось полковнику) выкрикнул Мокравцов, потом замолчал и тыльной стороной ладони вытер губы и жест нервный, и рука заметно дрожит.
— Третий назвал пароль, — вкрадчиво предположил товарищ полковник.
— Если бы… — на высоком чистом лбе капитана товарищ полковник разглядел крупные и блестящие в свете ламп капли пота. — Если бы Третий назвал пароль…
— Что же тогда случилось, — для товарища полковника сейчас не было ничего важнее, чем расколоть Фантомаса, любое другое дело казалось несущественным, или по крайней мере, не столь существенным, чтобы отрывать вышестоящее начальство от процесса приготовления кофе. — И так ли это важно.
— Это важно.
— Хорошо, — сказал товарищ полковник раздумчиво. — Что ты предлагаешь?
— Мы должны встретиться на нейтральной территории.
— Что ты подразумеваешь под «нейтральной территорией».
Мокравцов замолчал.
— Парк, — ответил он после минутной паузы. — Я предлагаю встретиться в парке, в пункте А.
— Ясно, — сказал товарищ полковник. — Когда?
— Через двадцать три минуты, — поставил точку в диалоге капитан Мокравцов.
Дополнительных пояснений не требовалось, под «парком» в группе товарища полковника подразумевался только один парк города Москвы, знаменитый парк имени Горького, и никакой другой.
Товарищ полковник был заинтригован. Мягко говоря.
Однако спускаясь уже на лифте в подземный гараж здания на Малой Бронной, он подумал, что если товарищ капитан Где-то ошибся, и вызвал его в парк по недоразумению или недостаточно обоснованной прихоти, то не работать товарищу капитану, больше в группе ни минуты. Сразу уволю, решил товарищ полковник, усаживаясь в автокар. Извини, Боря, конечно, но паникёры и фантазёры мне не нужны. И без того проблем, что называется, выше крыши…
27 
