Особенно,... 
95 
— Да-а… И стиль, прямо скажем, подкачал. Ну тогда… не знаю. А если… если, допустим, его выпускают для того, чтобы проследить, контакты установить и все такое прочее?
— Это можно. Значит, как бы люди уже на позициях,
— Стой. А как звали того чувака, который… ну, чей пароль?
— А звали его Валентин Чередойло. Генерал безопасности, командир всея лазерной пехоты, между прочим.
— О — о! Мерзкие мы мальчишки. Ни на грош уважения к большому дяде. Начинай.
— Уже готово. Послал. Подтверждение получил. Через полчаса его выведут.
— Вау!!!! — Вовчик выбросил вверх отставленный средний палец правой руки. — Убираемся.
— Теперь ты стой! Мы же теперь можем залезть в совсем закрытые банки… с нашим-то уровнем, а?
Вовчик думал две секунды.
— Давай. Пять минут тебе даю. Лиза! Лизка! — крикнул он в сторону открытого люка.
— Чего?
— Иди, встречай своего… Только смотри, дай ему отойти от ворот хотя бы за угол.
— А… а ты?
— А что я?.. — Вовчик вздохнул. — Мое дело маленькое, мне вообще в Питер надо.
— Вместе пойдем, — заявила Лиза. — Борис, он такой человек… такой… Мы вам пригодимся, честное слово!
— Не введи во искушение, но избави нас от лукавого… — пробормотал Вовчик. — Не думаю, что это хорошая идея.
— Но… ты на меня обиделся, да? Ну, я прощения прошу, слышишь? Я… Ну не могла я тебе дать. Честн' слово, если бы могла, то… Я, наверное, несовременная совсем.
— Это точно, моногамия нонче не в моде.
— Но… ты не обижаешься?
«Ясен пень, обижаюсь», — подумал Вовчик, но ничего такого, конечно, вслух не сказал.
— Эй!.. Ты скоро?
— Пять минут. Ты серьезно решила меня ждать? А что скажет твой муж? Он, небось, тот ещё старик?
— Хватит об этом… Вылезай скорее.
Вовчик изловчился вытащить заранее свернутую папиросу, не прикасаясь к гильзе, закурил. Когда огонёк дополз до середины махорочной закладки, Фил объявил, что закончил.
Вовчик бросил комбинезон в поток, понаблюдал, как тот неспешно уплывает вдаль, величественно вращаясь, и полез наверх.
— Слушай, — сказал Фил, — это потрясающе! На каждом новом уровне доступа полученные сведения перечеркивают все, что мы знали из предыдущих. Сай с историей обращается, как со своим личным дневником: хочу так напишу, хочу эдак, а то и вообще пропущу — кому какое дело, не лезьте в мой интим.
— Бардак, — согласился Вовчик. — Делай свое резюме. Лизавета, — он задрал голову, — ручку протяни, раз уж наша большая любовь продолжается.
— Давай, вонючка. Фу! Ну и гадость. Как же ты там…
— Слушай, милая, ну хоть поцелуй-то я заслужил?
— Конечно, заслужил, — сказала Лиза.
Обняла и поцеловала.
До управления идти было не больше пяти минут. Они устроились в сквере перед главными воротами, в тени разросшейся сирени, В самой гуще кустов стояла маленькая скамеечка, с нее прекрасно просматривалась вся площадь, а сидящих на ней увидеть можно было, только подойдя вплотную.
Натикало ещё только без четверти двенадцать очередного рабочего дня. Слоняющегося без дела народа было мало: четверо неопрятных мужичков, а говоря проще — «синяков», давили мерзавчик; прогуливалась со скучающим видом дамочка определенных занятий; да покрывался голубиным пометом пластиковый статуй посреди сквера — мужик в шляпе и набедренной повязке. То ли сюр, то ли Миклухо-Маклай.
По прошествии получаса створка ворот управления плавно отошла в сторону; на улицу выпихнули ошалевшего от такой радости уркагана, небритого и ничего не понимающего. Так же плавно ворота закрылись. Уркаган немедленно набросился на часового в решетчатой будке. Видимо, требуя объяснений.
Вовчик стиснул Лизину коленку, прижимая её к скамейке:
— Сидеть! Это он?
— Да, да, пусти!
— Сидеть, я сказал! Никуда он не денется.
Пехотинцу-часовому надоели приставания этого странного типа, он просунул обратный конец лазергана между прутьями и пихнул того в грудь: вали, мол.
Борис побрел вдоль стены на запад.
— У вас есть хата в городе, явка какая-нибудь? — спросил Вовчик.
— Нет. Идём, ну идём же!
— Ладно, пошли… сейчас, правда… Дай только он с площади уйдёт!
Но не Вовчик, любивший, кстати, иногда прихвастнуть своей наблюдательностью, и не Лиза, куда уж ей было думать о чем-то другом, она и открытого люка под ногами не заметила бы; и уж конечно не Фил, лежавший скуклившись на дне рюкзака и компилировавший горы новых данных, а совсем посторонний человек, случайно зашедший на площадь, заметил, что синяки, квасившие под деревом у большого желтого дома, дружно вскочили и двинулись за Борисом.
95 
