ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  97  

Светочка вдруг заплакала. В голос. По-бабьи приохивая и по-детски всхлипывая.


– Ну вот! Взрослая женщина называется! Злой безотказный монстр Софья Заруцкая обидела капризную деточку Светочку, – мягко произнесла Соня. – Свет, возьми себя в руки.

– Всё плохо, всё так плохо, а ещё ты... – продолжала хлюпать Светочка.

– Свет, ты же, в принципе, совсем не так плоха. И всё у тебя не так уж и плохо. В конце концов, мы же дружили, и я помню, что ты отлично готовишь, у тебя всегда чисто... Ты... – Соня мучительно вспоминала что-нибудь приличествующее случаю. – Ты... Ты прекрасный рассказчик, вот! И люди всё это заметят. Простые, хорошие, добрые, окружающие тебя люди всё это заметят и оценят, когда ты перестанешь на них давить, орать, перестанешь жадничать по мелочам – я сейчас даже не о мизерном твоём вымогательстве на работе, а хотя бы о том памятном для меня дне, когда я в каких-то своих треволнениях позвонила в твою дверь, наивно полагая, что меня выслушают по дружбе. (Простите, дорогой читатель, что вмешиваюсь в Софьин монолог. Тому есть причина. Помните, в первой части третьей главы автор обещал вам «кофейный эпизод»? Пришло его время!) По дружбе, заметь, по дружбе! А не потому, что моя кухня всегда была твоей кухней, с того самого момента, как ты переселилась в тот дом. Не потому, что моя съёмная квартира была твоей квартирой, надеялась я на сочувствие в тот приснопамятный вечер, звоня в дверь твоей собственной квартиры. А лишь на дружественное сочувствие рассчитывала я. На дружественную чашку кофе и дружественную сигарету после того, как у самого нашего подъезда трое подошли ко мне и, слава богам, всего лишь отобрали сумку. Сумку и с деньгами, и с сигаретами, и даже – надо же, какое комедийное стечение обстоятельств! – с целой, запечатанной банкой кофе. Ну, назвали сукой, ну, вырвали сумку. Не избили же, не изнасиловали! Какая ерунда! Я позвонила тебе, если честно, даже не за сочувствием. Какое сочувствие нужно молодой здоровой девке, отделавшейся от лёгкого испуга сумкой с почти пустым кошельком, пачкой сигарет и банкой кофе? Я позвонила, чтобы попросить тот самый кофе и ту самую сигарету. И что же ты сказала мне, помнишь?.. А я помню, прекрасно помню. Ты сказала, что кофе у тебя ровно две ложки – одна на вечернюю чашку, а другая – на утреннюю. И ровно три сигареты в пачке. Одна на вечер и две на утро, потому что ты утром куришь дважды: в туалете и перед выходом из дому. Такие у тебя правила и ритуалы. И если ты сейчас со мной поделишься, то это привнесёт дискомфорт в твою жизнь. Почему я даже тогда не удивилась, не знаешь?.. Конечно-конечно, ничего такого особенного! Мало ли сколько детишек по всему свету голодают и сколько бомжей и зэков мучаются без кофе и сигарет, не говоря уже о пациентах психиатрических лечебниц. Что же теперь, каждому обеспечивать комфорт, мечась по планете и позабыв о собственной жизни? Так что, поверь, я на тебя не в обиде. И тогда не была. Ну, вот такая ты форма существования белковых тел. Такая, и никакая другая. Так что я тебя не упрекаю. Какие упрёки, о чём ты? Тем более спустя столько лет с того забавного эпизода в ряду многих. Просто он особенно показателен именно для сегодняшнего положения вещей. Ты в качестве ординатора обсервационного отделения вносишь дискомфорт в моё исполнение обязанностей заведующей. Но как человек человеку ты мне нисколько не мешаешь, как те самые бомжи и зэки – ровно до тех пор, пока они от меня дистанционированы.


Соня замолчала. Нажала кнопку чайника, стоявшего тут же, на столе. Достала из ящика стола чашки, ложку, банку кофе и сахарницу. Чайник быстро забурлил. Она смешала тёмно-коричневый порошок с белыми кристаллами в обеих чашках и залила смесь кипятком. Встала, раскрыла окно, достала из кармана пачку сигарет и зажигалку. Света успокоилась, лишь изредка судорожно вздыхая.

– Иди, выпей кофе, покури, успокойся. Не выйдешь же ты в таком состоянии туда. Там только и ждут какого-нибудь шоу. Все. Даже интеллигентнейший Григорий Эдуардович не чужд обычного земного любопытства, мол, «как же это всё у вас развивалось». Давай не будем теми самыми гладиаторами, калечащими друг друга на потеху плебсу. Мы, в конце концов, свободные люди. Свободные, в том числе, друг от друга.

Светочка молча поднялась со стула и подошла к широко распахнутому окну. Поставила на подоконник чашку кофе и взяла из пачки сигарету. Соня поднесла ей зажигалку. Некоторое время они молча курили.

– Совет не заведующей, не бывшей подруги и не прочей стервозной твари. А просто как женщина женщине – помирись с Серёгой. Как угодно, какими угодно путями, средствами и способами – но помирись. Ты такого больше не найдёшь.

  97