Особенно,... 
50 
— Конечно. Ты же меня подготовил. А чем синьор Тордоне хочет удивить меня?
— Сейчас увидишь.
Ренато кивнул, слуга открыл дверь, и вошел Винченцо. Он шел к Баптисте, не спуская с нее глаз.
Она тоже пристально смотрела на него. Хизер заметила, что она приподнялась и потом с легким вздохом опустилась обратно в кресло. Она неосо знанно прикрыла рот рукой, когда Винченцо подошел к ней, держа в руке одну красную розу.
Но Баптиста, казалось, не видела ее. Все ее внимание было сосредоточено на лице этого мужчины.
— Феде! — наконец произнесла она, не веря своим глазам. — Феде!
— Не могу поверить! — прошептала Хизер. — Не может быть…
— Это именно он и есть, — сказал Ренато, улыбаясь. — Его настоящее имя — Федерико Марселло. Мой дед, конечно, нагонял на людей страх, но он не был таким монстром, каким его считали. Он выгнал Федерико с Сицилии и приказал ему сменить имя, чтобы мама не смогла разыскать его. Но потом он помог ему открыть свой бизнес и сам внес большой вклад в это дело.
— Но как ты нашел его?
— Я нанял частного детектива. Он выяснил все о его жизни в Риме и о возвращении сюда. Я был почти уверен, когда ты поехала на встречу с ним. И когда ты рассказала мне о вашем разговоре, у меня не осталось ни тени сомнения в том, кто этот человек.
— Но почему ты ничего не сказал мне?
Ренато странно взглянул на нее.
— Возможно, я хотел тебя тоже удивить… Ты удивлена?
— Да, — медленно ответила она. — Я думала, что знаю тебя, но и представить не могла, что ты займешься этим делом.
Он нежно дотронулся до ее щеки.
— Требуется много времени, чтобы узнать кого-то, моя дорогая.
— И у нас есть это время, — прошептала она.
— Теперь я знаю это точно.
Ренато был гордым и сложным человеком, с которым нелегко было ужиться. Но он был способен понимать и чувствовать любовь так, как никто другой. И этот поступок он совершил не только чтобы порадовать маму, но и чтобы доказать ей то, что не мог выразить словами.
Комок встал у нее в горле, когда она посмотрела на Баптисту и Феде, которые стояли рядом, взявшись за руки. Они с Ренато подошли поближе.
— Я вернулся на Сицилию, чтобы быть поближе к тебе, — говорил Феде. — Но не надеялся, что ты меня еще помнишь и узнаешь.
— Я узнала тебя сразу, — произнесла Баптиста сквозь слезы радости.
— А я узнал бы тебя везде. Ты такая, какой и видело тебя мое сердце. Все эти годы…
— Все эти годы, — медленно повторила она. — Но я надеюсь, ты не провел их в одиночестве. Надеюсь, у тебя была счастливая жизнь, хотя и без меня.
— Так и было, — серьезно ответил Феде. — Моя жена была чудесной женщиной. Она подарила мне двух детей. И пока она была жива, мы были преданы друг другу. Но с ней было все не так, как с тобой.
— Да, — проговорила Баптиста. — Понимаю. Он поцеловал ее руку.
— Мы выполнили свой долг перед остальными и теперь можем подумать о себе. У нас еще осталось время.
Гости разъехались. Хизер и Ренато, обнявшись, поднимались по лестнице.
— Ты видел, как они смотрели друг на друга, — задумчиво произнесла Хизер. — В глазах друг друга они видели былые времена.
— Или, может быть, они видели правду, — предположил Ренато. — Они понимают, что прожитые годы и морщины уже не сотрешь.
— Доживем ли мы с тобой до такого момента?
— Я могу отвечать только за себя. И уверяю тебя, что никакая другая женщина никогда не займет твое место в моем сердце. И если тебе суждено умереть завтра, я проведу остаток жизни один, не пытаясь найти тебе замену. Думаю, мама и Феде были правы, что оба прожили не одинокую жизнь. Это разумно. Но я не могу быть разумным, когда дело касается тебя. Без тебя моя жизнь была бы простым ожиданием того момента, когда мы снова могли бы быть вместе.
— И я…
— Ш-ш… — Он нежно прикрыл ее рот рукой. — Не говори ничего, если не уверена в этом.
— Ты что, думаешь, я люблю тебя меньше, чем ты меня?
— Не знаю. Это не имеет значения. Люби меня хотя бы чуть-чуть. Когда дело касается тебя, вся моя гордыня испаряется. Мне достаточно и маленькой капли твоей любви.
И это было правдой. Его гордыня уступила место вере в свою любимую. И она видела это в его глазах.
— Но моя любовь не маленькая капля, — прошептала она. — Это целый океан. — Она взяла его за руку, открыла дверь в их комнату и сказала: — Заходи, и я расскажу тебе о своей любви.
50 
