.
Очередная сказка о Золушке 
105 
– А теперь ещё по рюмочке, мыться и спать. Утро вечера мудренее, прости старуху за банальность. Поверь женщине, не единожды терявшей действительно любимых, – иногда важны простые вещи. Сон. Еда. Тепло. Беседа.
Ефросинья Филипповна дождалась, пока Сашка крепко уснёт… Может, конечно, и не стоило растворять ей в последней рюмке таблетку фенозепама, но девочке просто нужно отоспаться. Одна таблетка, пусть даже и с ликёром, ещё никому не вредила. Уж ей ли, Юговой, не знать… Что-то бедная девочка всё ещё писала и писала перед тем, как уснуть. Может, и мало было одной таблетки?.. Странная у неё манера, писать в блокноте, а потом вырывать листы… Старикам всё можно. Даже читать вырванное из чужих блокнотов. И к тому же, какая же она чужая? Её явно создали под Митю Югова. Индивидуальный заказ, не иначе.
Она прислушалась к ровному Сашкиному дыханию, плотно прикрыла дверь в комнату и, засев на кухне, надела очки и прочитала написанное аккуратным острым почерком:
2. Номенклатура сердца (уму)
- Как нелегко, расставив всё по сути
- Усталых черт и лучезарных дней,
- Сомненья стих, несвойственный минуте,
- Исторгнуть из себя больней…
- При свете дня невыносимой мукой…
- Скажи мне, как из тела извести
- Тобой на мне проявленные руки,
- Как мне вернуться и спасти…
3. От Бога
- Усталость бьёт по сердцу батогами,
- Жестокость бьёт по телу сапогами,
- Чванливость бьёт по ритму мягким телом
- Невежество бьёт разум оголтело…
- Когда избитый остаётся Он один
- Лежать в разлитой крови луже,
- То ясно видно: Ритм-Он-Один
- Касается небес…
- И Он Им нужен.
– Интересно, что было первым пунктом? – спросила старуха Югова у кактуса, равнодушного взирающего на неё с подоконника.
Ефросинья Филипповна ненадолго задумалась – и совершила ужасное: прокралась в коридор, порылась в Сашкиной сумке, извлекла договор о найме квартиры, внимательно его изучила и кое-что даже переписала.
– Я в том возрасте, что мне уже многое простительно, – извинилась она перед сумочкой, – в том числе и благие намерения… М-да…
Она взяла телефонную трубку и набрала номер внучатого племянника…
Двенадцатая глава
«Человек – раб циклических процессов!»
Пятница – сакральный день недели. С тех пор, как Сашка начала работать «в фирме», в неё тоже стал проникать этот «вирус».
«Видимо, это определено не нами. Богу вряд ли был нужен отдых от творения. Он что, устал?.. Может, просто хотел полюбоваться? А люди, как обычно, превратили это в фарс?.. Не все люди, конечно. Но большинство… Хорошо, наверное, художникам или писателям. У них не бывает «выходных». Пропёрло – твори, как умалишённый. Сотворил? Расслабься. Отойди. Насладись. Исправь. Переделай. Выкинь к чёртовой матери. Напейся. Пойди, подбери и опять переделай… Без расписаний. Вне дней недели. Не путая лень с созерцанием и вдохновение с эйфорией… Ирка вот – работает без выходных. Но иногда – раз! – и перестаёт вдруг. На день. Или на месяц. И она не путает, когда…
- безупречно вышел мазок
- в левом верхнем углу холста
- и сомнения тяжёлых рам
- стёрли радость
- из глаз
- и с лица
- и никто не пришёл
- чтобы им
- поставить это в упрёк
- ты устал
- и прилёг на ковёр
- головою у самых ног…»
И Сашка… Почему все норовили записаться к «бесчувственному психологу» именно на выходные?.. Но это так давно в прошлом…
«Давно ли?»
…что и она слишком быстро «заразилась» этой пятничной хворью.
«Такое ощущение, что девяносто девять процентов известного тебе населения этой планеты занимается настолько нелюбимым делом, что основным смыслом жизни становится ожидание… собственно смысла. И в пятницу вечером – регулярное обострение. Вот почему они сбиваются в стадо! Стаей это назвать сложно. Стая – это семья. Вот у Ирки – стая. А те, с кем сегодня Грабовская отправляется в ближайший паб…»
Сашка никогда не принимала участия в пьянках-гулянках «офисных» на «пленэре». Прежде у неё был муж.
И в принципе, с ним было то же самое. Так и тянуло. Хоть куда. В ресторан. «К Суходольским». К Ивановым, Петровым, Сидоровым. Или того хуже – всех к себе. И утром в субботу – полный дом похмельных, вспоминающих, «как они вчера». Только, в отличие от супермаркетовских, все, как один, с университетским образованием, умеющие управлять своими слюнопотоками, и если употребляющие «обесцененную» лексику, то как приправу к языку, а не основное его блюдо.
105 
