13 
От кого он скрывался?
Явно не от Эрика, иначе он никогда бы не позвонил сюда. Затем я стал размышлять о его вопросе относительно того, жива Флора или нет, когда он услышал, что я здесь. Неужели она была такой сильной сторонницей моего брата, которого я ненавидел, что все мои родственники считали, что я прикончу ее, если только представится такая возможность? Это казалось мне странным, но все-таки он задал этот вопрос.
И в чем они были союзниками? Почему всюду царит такая напряженная атмосфера? И от кого скрывается Рэндом?
Эмбер.
Вот ответ.
Эмбер. Каким-то образом я точно знал, что ключ ко всему лежит в Эмбере. Разгадка была в Эмбере, в каком-то событии, которое произошло там совсем недавно, насколько мне казалось. Мне придется быть начеку. Придется делать вид, что я все знаю, во всем разбираюсь, а тем временем выуживать капли сведений и попытаться собрать их в одно целое. Я был уверен, что мне удастся это сделать. Слишком уж все не доверяли друг другу, так что мои умолчания никого не удивят. Придется сыграть на этом. Я узнаю все, что мне нужно, получу то, что хочу, и не забуду тех, кто поможет мне, а остальных
— растопчу. Потому что, и я это знал, таков был закон, по которому жила наша семья, а я был истинным сыном своего отца…
Внезапно у меня опять заболела голова и запульсировало в висках.
Мысль о моем отце, догадка, ощущение — вот что вызвало эту боль. Но я ничего не мог вспомнить.
Через некоторое время боль поутихла и я заснул прямо на стуле.
А потом открылась дверь и вошла Флора. Был поздний вечер. На ней была зеленая шелковая блузка и длинная шерстяная юбка, волосы уложены пучком на затылке. Выглядела она бледно. На шее все еще висел собачий свисток.
— Добрый вечер, — сказал я, вставая с места.
Но она не ответила. Подойдя к бару, она налила себе солидную порцию Джека Дэниелса и опрокинула рюмку как заправский мужчина. Вновь наполнив ее, она подошла к столу и села.
Я закурил сигарету и протянул ей.
Она кивнула, потом сообщила:
— Дорогу в Эмбер почти невозможно пройти.
— Почему?
Она посмотрела на тебя достаточно изумленно.
— Ты когда в последний раз ею пользовался?
Я пожал плечами.
— Не помню.
— Ну что ж, будь по-твоему, — сказала она. — Просто мне интересно, какую лепту ты во все это внес.
Я промолчал, потому что понятия не имел, о чем она говорит. Но затем я вспомнил, что кроме Дороги, попасть в Эмбер можно было куда более легким путем. Было совершенно очевидно, что она не могла им воспользоваться.
— У тебя не хватает нескольких Карт, — внезапно сказал я почти что своим настоящим голосом.
Она подскочила на стуле и пролила на юбку виски.
— Отдай! — вскричала она, хватаясь за свисток.
Я быстро встал и схватил ее за плечи.
— Я их не взял, — сказал я. — Просто осмотрелся, что здесь к чему.
Она явно успокоилась, потом начала тихо плакать, и я мягко подтолкнул ее обратно к стулу.
— Я думала, ты забрал те, что я оставила, — сказала она, — да и как я могла понять твои слова?
Я не стал извиняться. Мне почему-то казалось, что для меня это совсем необязательно.
— И далеко ты ушла?
— Совсем недалеко.
Тут она посмотрела на меня, рассмеялась, и в глазах ее зажглись огоньки.
— Так значит, это твоих рук дело? Ты закрыл мне дорогу в Эмбер еще до того, как явился сюда? Ты ведь знал, что я пойду к Эрику. Теперь мне надо ждать, пока он придет сюда. Ты ведь хотел заманить его сюда, верно? Но ведь он кого-нибудь пришлет. Он не явится сюда сам.
Странная нотка восхищения проскальзывала в голосе этой женщины, которая спокойно призналась, что собиралась предать меня врагу, и более того, обязательно предаст, если только ей представится эта возможность, когда она говорила о том, что она считала, я предпринял, чтобы помешать ее планам. Как могла она так спокойно признаваться в предательстве в присутствии предполагаемой жертвы?
Ответ сам собой возник в мозгу: таковы были все в нашей семье. Нам ни к чему было хитрить друг с другом. Хотя мне почему-то казалось, что у нее все же отсутствует настоящий профессионализм.
— Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, Флора? Неужели ты думаешь, что я явился сюда и буду теперь просто сидеть и ждать, пока ты не преподнесешь меня Эрику на блюдечке с голубой каемочкой? Что бы тебе ни помешало, так тебе и надо.
— Ну хорошо, я была дурой. Но и ты не особенно умен! Ведь и ты находишься в ссылке!
Ее слова почему-то причинили мне боль, но я знал, что она ошибается.
13 
