5

Боль, ужасная боль.

Все тело словно горит.

Она попыталась открыть глаза.

– Как сегодня дела? – раздался рядом незнакомый мужской голос.

– Пока все без изменений, – ответил женский голос.

Она прислушалась. Донесся вздох.

– Что ж, это, конечно, плохо.

– Я понимаю.

Она попыталась вновь открыть глаза. Слабый просвет возник впереди. Все было мутным, и она никак не могла сфокусировать взгляд.

– Ой! Смотрите!

Она, пожалуй, вздрогнула бы от этого крика, если бы это не было так больно.

– Мисс Мейнорд, как вы себя чувствуете? – озабоченно спросил мужской голос.

Приложив немало усилий и открыв наконец глаза, она вгляделась в лицо склонившегося над ней мужчины.

– Где я? – прошептала она, с трудом разомкнув губы. Было такое ощущение, будто она не пила целый месяц и в горле все пересохло. – Пить… – прошептала она.

– Так, сейчас, подождите.

Через мгновение она почувствовала легкий укол и погрузилась в блаженную темноту.

Ни боли, ни жажды – лишь забытье, из которого не хотелось возвращаться.

Мариса упорно давила на кнопку звонка. Она знала, что Клод дома, и решила, что никуда не уйдет, пока не поговорит с ним.

После похорон он не появлялся на работе, Мариса подозревала, что он просто пьет, сидя в своем пентхаусе. Она понимала, что ему тяжело. Но нельзя же так опускаться!

Состояние матери тоже внушало Марисе беспокойство. После похорон, порой просыпаясь ночами, Мариса слышала, как она плачет. И Мариса не знала, что делать.

Немного передохнув и снова надавив кнопку звонка, Мариса удерживала ее, пока голос в динамике не спросил:

– Ну, чего надо?

– Если ты сейчас же не откроешь дверь, то я вызову полицию! – прошипела она в микрофон, очень надеясь, что Клод прочувствует ее настроение по голосу.

– Уходи, – равнодушно ответил он.

– И не надейся! Открывай сейчас же!

Он ничего не ответил и отключился. Но дверь открылась, и Мариса вошла в фойе.

Что ж, первую победу она одержала.

Пока ехала в лифте, она не забыла проверить свой макияж и осталась всем довольна.

Сегодня она наложила минимум косметики и надела джинсы и футболку, потому что хотела предстать перед Клодом не в роли соблазнительницы, а в роли подруги по несчастью.

В конце концов, она потеряла сестру!

И хоть не чувствовала особой утраты, но все же была готова разыграть страдание, лишь бы все пошло на пользу ее плану.

Клод остался один.

У него теперь были деньги Джулии и его собственные деньги. А значит, он стал богат.

Мариса понимала, что искать другого кандидата в мужья – просто терять время. Она была уверена, что сможет завоевать Клода и привести его к алтарю в качестве звездного трофея.

И это виделось ей заветной мечтой, к которой надо стремиться. Она и стремилась.

Двери лифта разъехались, впуская ее в квартиру.

Клод не вышел ее встречать, да это ей было и не нужно – Мариса прекрасно ориентировалась в этих апартаментах. Хозяина квартиры она обнаружила в гостиной.

Боже, как он выгладит! Лицо небрито, волосы растрепаны… И этот ужасный запах перегара!

Мариса подошла к окну и распахнула его, впуская в комнату свежий ветерок.

– Зачем? – спросил Клод. – Этим ты ничего не изменишь.

– Ее уже ничто не вернет! – заявила Мариса, обернувшись к нему и уперев руки в бока. – И тебе не имеет смысла сжигать себя, сидя взаперти, раз уж чуда все равно не произойдет!

– А вдруг?

Он невесело усмехнулся.

Взяв с журнального столика бокал с коричневой жидкостью, сделал несколько глотков. Поморщившись, поставил его обратно.

  12