с удовольствием перечитала 
20 
Андре узнал хлопковое, черное и железное дерево. Но лес был так не похож на европейский, что, будь Андре суеверен, воображение наполнило бы его какими-нибудь мистическими персонажами.
К счастью, молодой француз был чужд подобных фантазий и лишь внимательно присматривался к экзотическим растениям, что помогало ему справиться с волнением, нараставшим по мере приближения к плантации Вилларе.
Между ветвями деревьев порхали небольшие попугаи, поражая яркостью своей ало-изумрудно-желтой окраски.
Андре заметил несколько великолепных орхидей, которые, напомнив ему об Оркис, вызвали у него неприятное ощущение. Словно они тянулись к нему, отчего в теле невольно возникала чувственная дрожь.
Андре заставил себя переключиться на другое, отогнать от себя наваждение.
Он лишь подумал, что Оркис больше похожа на лиану, которая, оплетая мужчину, постепенно душит его, делая безвольным рабом своих желаний.
Следующий ночлег оказался не таким приятным.
Все хижины, мимо которых они проезжали, чем-то не устраивали Томаса, и у Андре сложилось мнение, что негр не просто не любит, а скорее боится леса.
Иногда их путь пересекала почти невидимая тропа. Перекрестки были отмечены столбами.
Томас рассказал Андре, что перекрестки считаются у здешнего народа святилищами. В одном месте Андре заметил на пересечении с тропой маленький алтарь какому-то местному божеству.
— Это что, связано с вуду? — осторожно спросил Андре.
— Да, мсье, — Томас был как всегда немногословен. Но Андре и так понял, что его слуга поклоняется местным идолам, и не стал навязывать ему дальнейших расспросов.
Вдруг Томас остановился. На очередном столбе болталось что-то темное.
— Черный козел! — в ужасе воскликнул Томас, указывая наверх.
— Что это значит? — с любопытством спросил Андре.
— Вуду, мсье, — выдохнул негр. — Алтарь Педро.
— А кто такой Педро?
— Педро — плохой. Кубинский бог. Черная магия, — скороговоркой прошептал Томас.
Оттого, с каким ужасом он это говорил, Андре чуть не расхохотался. Но он знал, насколько серьезно местное население верит в своих богов, и сдержался. Все же он позволил себе спросить:
— Томас, а хорошие боги бывают? Кто они? Кого почитаешь ты?
Томас молчал так долго, что Андре не надеялся получить ответ, но наконец его спутник заговорил:
— Дамбалла, мсье. Великому богу Дамбалла Вейду. Вам поможет.
— Я надеюсь, — вздохнул Андре.
— А мсье разве не ненавидит вуду? — как бы невзначай спросил Томас, пытливо присматриваясь к хозяину.
— За что мне их ненавидеть? — искренне удивился Анд-ре. — Я о них ничего не знаю, но зато мне известно, что каждый человек имеет право поклоняться и верить в своего бога.
Ему показалось, что он заметил во взгляде Томаса облегчение. Андре добавил:
— Я родился в семье католиков и был крещен в католическую веру. Но среди моих друзей много протестантов. А есть даже мусульмане и буддисты. По-моему, из-за своей религии они не хуже и не лучше меня. А если кто-то из них поступает плохо, религия здесь скорее всего ни при чем.
Томас снова взглянул на козла. Подъехав поближе к Андре, он доверительно прошептал:
— Дамбалла поможет вам, мсье. Поможет найти клад.
— Если бы он сказал мне, где зарыт клад, я бы проникся к нему глубочайшим почтением и постарался бы сделать жертвоприношение, чтобы выразить свою благодарность, — серьезно ответил Андре.
Томас кивнул головой.
— Я устрою, — несколько загадочно пообещал Томас, и они продолжали путь, не касаясь больше этой темы.
В конце концов удалось найти для ночлега полянку, где они устроились под открытым небом в окружении деревьев, ветви которых смыкались в такой вышине, что напоминали купол собора.
Томас явно нервничал, он то и дело ворочался и вздыхал. Андре, несмотря на изнеможение после многочасового пути, тоже не мог как следует заснуть.
Они поднялись еще затемно и сразу же сели на лошадей.
Для кофе у них не было воды, а перекусить фруктами и сухарями можно было и на ходу.
Дорога пошла вниз, лес кончился, ниже, на склоне горы раскинулась деревня, при виде которой Андре очень обрадовался, так как рассчитывал, что там можно будет достать кипятка.
Следующую ночь они провели весьма тревожно, так как жители мулатской деревеньки, где ночевали путники, не удовлетворились рассказом Томаса про Андре и провожали его на ночлег подозрительными взглядами.
20 
