29 
– Разбер-рись, демоны! – рявкнул он во всю мочь.
Гладиаторы мигом выстроились в длинную шеренгу, все сто двадцать шесть человек, не считая учеников, пристроившихся позади.
Ворота распахнулись, и во двор на крупном кауром жеребце, неторопливо, важно, въехал Управитель Гладиаторского Двора Гронир.
Сам Управитель никогда не был гладиатором, но принадлежал к тем, кого обитатели Двора почитали более других: Алым.
В битве, сражаясь бок о бок с самим Фаргалом, Гронир потерял правую руку. Но – выжил. Фаргал тогда еще не был царем. Но первым полководцем Карнагрии – был. И, три года спустя, сев на Кедровый Трон, Фаргал одарил соратника Гронира синекурой – Гладиаторским Двором. Почет, деньги, власть – все, что ценил в жизни сотник Гронир, дал ему царь. Лишь об одном мог сожалеть Алый: сам Фаргал никогда не появлялся на Играх.
Левой, уцелевшей рукой Управитель принял от Хар-Руда свиток, кое-как развернул, прочел и кивнул, одобряя. Он никогда не оспаривал выбор своего помощника, но соблюдал порядок.
Хар-Руд принял свиток обратно, откашлялся:
– Первая пара: Кушога – Бос!
Названные сделали шаг вперед.
По линии выстроившихся гладиаторов пробежал ропот.
– Что? – рыкнул Хар-Руд.– Кто-то недоволен?
Ропот тотчас прекратился.
– Вторая пара: Шершень – Медведь!
На сей раз возмущенных не было.
– Третья пара: Гаргалон – Крючник! Цвета! Черные: Вепрь, Устул, Ордаш, Селезень, Мортяк, Вышка, Жеребец! Старший – Бос!
Гладиаторы опять загудели: по традиции лидером Черных должен стать победитель первой пары. Пусть Бос много сильней, но Хар-Руд поступил несправедливо, «предопределив» исход схватки. Негоже лишать Кушога «улыбки Судьбы».
Глаза эгерини налились кровью: он обещал наказать Кушога за длинный язык – и накажет! И ему наплевать, что думают по этому поводу Потерявшие Жизнь!
Тяжелый недобрый взгляд помощника Управителя прошелся по шеренге, останавливаясь на каждом недовольном лице. И когда Хар-Руд закончил «осмотр», на площади вновь воцарилась тишина.
– Зеленые…– негромко произнес помощник Управителя и выдержал паузу: – Стикс, Бурелом, Волк, Морской, Крокодил, Бандаш, Хиу-Хи, Бортник! Старший…– еще одна пауза…– сами знаете кто!
Вздох разом вырвался из сотни мощных грудей. Половина неназванных вздохнула с облегчением. Вторая половина – наоборот. Абсурдно, но очень многие гладиаторы настолько были увлечены Ареной, что предложи им свободу – остались бы на Гладиаторском Дворе. Кстати, бывало, что предлагали. И – отказывались!
– Гуляй, парни! – бросил помощник Управителя.– Кэр! Иди сюда!
Юноша подошел. Снизу вверх спокойно посмотрел на Гронира.
Широкое, слегка оплывшее, недовольное лицо Управителя казалось сонным.
– Тот новый раб? – спросил он.
– Да, мой господин! – последовал ответ.
– Дерзок!
Хар-Руд усмехнулся:
– Не без того!
Ясно было: Кэра в обиду он не даст. Но его защиты и не потребуется. Гронир остался доволен.
– Если он будет так же дерзок на Арене…
– Будет! – уверенно сказал Хар-Руд.
– Тем лучше для него! – Маленькие глазки буравили сына вождя.– Сколько отдал?
– Полный золотой, мой господин!
«Господин» был формальностью. Хар-Руд и Гронир были давними приятелями. Их сблизила общая страсть: Игра!
– Полный золотой? Не многовато за такого задохлика?
– Пусть это будет мой золотой! – живо предложил Хар-Руд.– Я…– он потянулся к всаднику, Гронир наклонился,– …поставить в третью пару, сразу! – уловил Кэр обрывок фразы.– Сторицей…
Гронир распрямился.
– Вот как? – Он с сомнением еще раз оглядел юношу.– Нет! Впишешь в общий расход, скажем… на золотарей! – Он усмехнулся, став похожим на огромную жабу.– Пошли, что ли, к тебе? – И тяжело сполз на землю.
Хар-Руд помог: годы, проведенные в покое, сделали Управителя тучным.
– Отведи жеребца в конюшни! – приказал он самерийцу.
– А где они? – спросил юноша.
– Там, за воротами.– Хар-Руд махнул рукой.– Увидишь!
И оба, Управитель Гладиаторского Двора и его помощник, неторопливо двинулись к дому Хар-Руда.
Кэр поймал повод, погладил бархатную подвижную шкуру коня и повел его к воротам. Стража без звука пропустила его. Сын вождя оказался снаружи. Справа он увидел царские конюшни с золочеными головами лошадей, выглядывающими из стены над широким въездом. Слева – высокий дом из серого камня. Впереди – совершенно пустую в это жаркое время дня улицу.
29 
