Особенно,... 
30 
Подтверждение этому она находила не только в завистливых и удивленных взглядах леди, гостивших в замке, но и в глазах мужчин, восхищенно посматривавших на нее.
Кроме обучения детей, она могла бы выполнять обязанности компаньонки какой-либо пожилой и, несомненно, придирчивой леди.
Это была не очень радостная перспектива, и все время, пока она выискивала новые способы жизнеустройства вне замка, ее сердце плакало от одной только мысли, что ей придется распрощаться с Торквилом.
В нем был некий магнетизм, неодолимо притягивающий ее, и, конечно, он прав: они действительно принадлежат друг другу.
Какое это счастье, думала она, — найти того единственного во всем мире, кто Богом предназначен быть второй ее половиной!
Она не могла вообразить ничего более достойного и совершенного, чем любить его, заботиться о нем, быть матерью его детей.
Но тут же, осознав, что это был всего лишь мираж, мечта, которая никогда не станет явью, что бы ни говорил Торквил, она оборвала себя.
Имеет ли она право обрекать его на нищенское существование, что испытал на себе Алистер, или стать причиной его изоляции, которая показалась бы невыносимой большинству мужчин?
«Торквил понятия не имеет, что значит подвергнуться изгнанию и неожиданно оказаться одному в целом мире», — сокрушалась она.
Конечно, Алистер в любом случае женился бы на ее сестре.
Но лично она не сможет жить с Торквилом, не думая постоянно, что он когда-нибудь раскается в женитьбе на ней, оторванный от всего, что раньше наполняло его жизнь.
Прежде всего, он старше Алистера, который в силу своего возраста верил, что за любовь можно отдать весь мир.
Но что еще важнее, он владеет собственным замком и собственным поместьем, и ему, возможно, будет труднее решиться на такой шаг, чем Алистеру, всегда жившему в тени герцога.
— Я не смогу принять его предложение, — шептала Пепита в подушку. — Я слишком люблю его.
Однако же она не представляла, как ей поступить и что произойдет с ней в будущем, если она останется в замке или покинет его.
«Как могу я остаться здесь, если люблю его и стремлюсь к нему, — рассуждала девушка, — и знаю, что при каждой встрече мы рискуем быть разоблаченными?»
Но и уйти из замка означало либо умереть от голода, либо согласиться на такую работу, которая повергла бы в шок ее отца, будь он жив.
«Если б только папа мог заводить друзей в Англии с такой же легкостью, как он делал это во всем остальном мире, мне было бы легче устроиться».
Пепита вспомнила, как он говорил о каких-то очаровательных людях в Испании, где она родилась и где получила свое испанское имя.
У него были также друзья во Франции и Италии.
Но если б даже она связалась с ними, то вряд ли осмелилась попросить у них денег, чтобы добраться до их страны.
А между тем они могли бы помочь ей устроиться преподавательницей английского языка.
Положительную роль здесь сыграло бы свободное владение французским языком, а, позанимавшись серьезно, она могла бы улучшить свой испанский и итальянский.
Однако даже мысль уехать одной в чужую страну так пугала ее, что трудно было рассматривать возможность такого шага.
Отец ушел в отставку из Министерства иностранных дел, когда ей было девять, а Денизе шестнадцать лет; после этого они жили в Англии.
Оглядываясь в прошлое, она вынуждена была признать, что плохо помнит те страны, в которых они жили, и людей, с которыми общались там ее родители.
«Я должна сосредоточиться на знакомых в Англии, — решила она. — Должны же где-то быть какие-нибудь родственники Линфордов».
Она знала, старшая сестра отца, жившая некогда в Бате, умерла.
Другая его сестра, которая была замужем за богатым человеком, овдовев, переехала в Южную Францию, но, поскольку она была постоянно больна и зрение ее сильно ухудшилось, она не общалась ни с Денизой, ни с ней после смерти отца.
«Может, она и жива еще, — предположила Пепита, — но теперь она слишком стара или слишком больна, чтобы желать моего приезда».
Эти мысли вновь вернули ее к вопросу, который она задавала себе, ложась в постель: что делать?
Вопрос этот был столь огромен, что, казалось, наполнял всю комнату; временами она слышала его шелест под высоким потолком, а потом он вновь опускался к ней, не получив ответа.
«Что мне делать? Что делать?»
Эти слова беспрестанно слышались ей в шуме ветра за окном и повторялись в перекате далеких морских волн.
30 
