Последние отзывы

  14  

Нас, похоже, ждали. Едва «шевролет» остановился, как из маленького обшарпанного флигелька выбежал невысокий усатый мужик в чистом сером ватнике и фуражке-капитанке, принявшийся здороваться со всеми за руку по мере того, как мы вылезали из машины, и каждому представляться:

— Пашкин! Пашкин! Пашкин! Пашкин!

— Здорова, Пашкин, — хлопнул его по плечу Степаныч. — Мы за катером.

— Да это понятно, — хлопнул тот Степаныча в ответ. — Ты ведь просто так, поболтать да рюмку выпить не заедешь, только по делу.

— Да ладно, чего врешь? — оскорбился наш механик. — Две недели назад ты же у меня на дне рождения был.

— Так то я к тебе ходил, не ты ко мне, — попенял Пашкин. — Ладно, глядите на ваш катер.

— Веди уж, — буркнул Степаныч, спускаясь к понтону по деревянным ступеням.

Катер удивил своей некрасивостью и калошеобразным видом. Добротная вроде как посудина метров девяти-десяти в длину, с серыми, шаровыми бортами и грязно-белой рубкой, отличалась задранным носом, сильно сдвинутой вперед высокой ходовой рубкой с большими окнами и продолжавшей ее рубкой пониже, с дерматиновыми лавками вдоль бортов, на которых можно было усадить человек восемь. Затем был небольшой участок открытой палубы, потом люк в машинное отделение, судя по всему, и еще чуть-чуть места на корме.

— Фига… шаланда, полная кефали, — вроде как даже удивился Федька.

— Сам ты шаланда! — возмутился Пашкин. — Называется это «катер обстановочный», понял? Десять человек может взять. На таких ходили навигационные знаки чинить, причем ходили далеко, топлива он много берет. Движок в двадцать пять сил, с управлением и пьяный ребенок справится. «Шаланда»! — передразнил он Федьку.

Пока они там спорили, я огляделся внутри. Простенько, но добротно. Печка есть. Самая обычная, под дрова или уголек. Большой железный штурвал, стоящий вертикально. Спасательный круг на носу. Покрышки на бортах, штуки по четыре с каждой стороны. Да вроде и нормально. Даже переночевать можно, если подальше от Тьмы. И где-нибудь посреди реки, на якоре. Недаром же говорят, что текущая вода тварей отпугивает.

В крыше рубки два люка, так что при желании и с пулеметом высунуться можно будет. Но лучше не высовываться, потому что это ни разу не броненосец. И даже не бронекатер, какой есть, говорят, у сальцевских — серьезная штука.

Федька привычно полез на водительское место, то есть, если уж по-флотски, то на место рулевого. Пашкин пристроился рядом, обучая его всему нужному на ходу.

— Вот сюда жмешь — это «пуск», значит. Это сектор газа, так… тут все написано. А вот те штурвал. Степаныч сказал, что в движках ты разбираешься?

— Разбираюсь.

— Ну и ладно, там движок газоновский, простой как мясорубка, — показал Пашкин в сторону кормы. — Слепой разберется.

— А пьяный ребенок? — уточнил Федька, припомнив метафору.

— И он тоже разберется, — подтвердил Пашкин. — Давай, заводи, чего спишь?

Федька хлопнул всей ладонью по большой бронзовой кнопке-грибку и где-то за спиной глухо забормотал двигатель. Потянуло выхлопными газами.

Иван отвязал лодку от причала, забросив на палубу швартовные концы, крикнул Федьке:

— Давай, поехали!

Федька осторожно сдвинул рукоятку «машинного телеграфа», который лично мне куда больше напоминал сектор газа, вперед, и двигатель зарычал громче, а за кормой вскипел небольшой пенный бурун. Лодка медленно-медленно тронулась с места и Пашкин крикнул:

— Больше газу, а то управляться не сможешь!

— Ага!

Мотор зарычал еще гуще, скорость продолжала увеличиваться. Заплескалась в борт мелкая волна, белый бурун поднялся по носу катера, превращаясь в расходящиеся «усы». За кормой вился сизый дымок.

— А че, нормально! — довольным голосом сказал Федька. — Мне нравится. Прямо-таки кругом нравится. Со всех сторон. Вань!

— Чего? — обернулся к нему Иван, проверявший рундуки под откидными сидениями.

— Надо бы печку испытать.

— Нормальная печка, я проверял, — вмешался Пашкин. — А к завтрему и дров вам сюда подкину, и угля ведерко-другое.

Тут уже меня мысль одна посетила. Ехать ведь нам до Красношахтинска по вихлястому руслу реки не так чтобы быстро, а вообще вся экспедиция может и дня два занять запросто, если не больше, а следовательно, встает новая проблема:

— Вань, а надо ведь и насчет пайка порешать. Жрать-то чего будем?

  14