Последние отзывы

  9  

— Нет, мы не знакомы.

— Ну раз уж мы в такой сердечной обстановке, почему бы тебе не звать меня Рейном?

Она отпила глоток шерри.

— Почему бы и нет? Насколько я помню, я давала тебе и худшие имена.

При этих словах он рассмеялся, вспомнив их драку в экипаже.

— И правда. — Он взболтал бренди в своем бокале. — Хочешь есть? У кухарки было мало времени, но, полагаю, стол будет получше того, к чему ты привыкла.

Она на мгновение погрустнела.

— Я уверена, что это так.

Рейн проводил ее к диванчику перед мраморным камином, и они оба сели.

— Ты очаровательно выглядишь сегодня вечером. Это платье подходит тебе даже лучше, чем я воображал.

Ее изящные пальцы погладили ткань. Рейн заметил, что ее ногти коротко подстрижены и под ними нет грязи.

— Благодарю. Платье очень красиво.

— Раньше, когда я заговорил о трапезе, которую нам предстоит разделить, о чем ты задумалась?

— Я не понимаю, о чем ты, — она прикрыла глаза густыми ресницами.

— Думаю, ты все поняла, — он никогда не видел таких ярких голубых глаз.

— Я подумала о моих друзьях и о тех людях, с которыми я жила на улице, — она взяла в руки дорогую вазу клуазонне, стоявшую на чиппендейловском столике рядом с софой. — Я подумала об этом доме и о дорогих вещах, хранящихся в нем. О том, что этот кусок стекла смог бы прокормить многих из них в течение нескольких лет.

Он взболтнул темную жидкость в своем бокале, потом отпил вина.

— Странно беспокоиться о чьих-то условиях жизни, если за несколько часов перед этим пытаешься отнять у человека жизнь.

Она подняла на него холодные голубые глаза.

— Тебе должно быть ясно, что я считаю тебя не принадлежащим к остальному человечеству.

Его лицо напряглось. Он насмешливо отдал честь бокалом и отпил бренди. Бокал громко звякнул, когда он поставил его на столик перед собой.

— Из того, что ты говоришь, я понял, что роль, которую ты играешь, маска лишь отчасти.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, что ты безусловно леди, получившая определенное воспитание, хоть ты и хочешь заставить меня поверить, что живешь вместе с теми двумя бродягами, которые сопровождали тебя сегодня.

— Это моя семья. Благодаря тебе, другой у меня не осталось.

шил.

Рейн стукнул по подлокотнику.

— Черт возьми, что же, по-твоему, я сделал?

— Какая вам разница, ваше сиятельство? Или ваши преступления столь многочисленны, что вы не можете их все упомнить?

— Насколько я знаю, я не совершал никаких преступлений. Разве что вы имеете в виду преступления, совершенные во время войны.

Джоселин удивилась.

— Вы были на войне?

— Да, я был армейским полковником.

— Человек выполняет свой долг, защищая родину.

Тогда расскажи мне, что, по-твоему, я совершил.

Джо опустила бокал на столик и встала.

— Раз мне не удалось тебя убить и теперь я твоя пленница, я бы хотела последовать твоему совету и что-нибудь съесть.

Рейн тоже встал. Когда она пошла к двери, он схватил ее за руку.

— Ты, очевидно, разумная женщина, Джоселин. Так почему бы тебе не сказать мне, в чем дело?

— Я так и сделаю… когда придет время. Рейн выпятил челюсть, готовый сорваться.

— Если ты не хочешь, чтобы с тобой что-нибудь случилось, лучше скажи сейчас.

Ее глаза вспыхнули голубым пламенем, руки сжались в кулаки.

— Катись к черту, ваше сиятельство. Рейн еще крепче сжал ее руку.

— Там слуги. Я советую тебе следить за своим злым языком. Я хозяин в этом доме. Расплата за дурное поведение будет быстрой и тяжелой, и как бы я ни поступил, меня никто не осудит. Ты поняла?

Спина Джоселин стала еще прямее, но внутри у нее все дрожало, и, впервые с тех пор как они приехали в этот дом, ей стало страшно. В дрожащем свете свечей мускулистый виконт выглядел темным и опасным. Каждый мускул его тела давал ощущение жесткой силы и могучего здоровья.

Голосом, похожим на смесь меда с песком, он проговорил: «Идем обедать, Джоселин?» — и протянул сильную руку.

Она заставила себя улыбнуться.

— Почту за честь, милорд.

Стараясь не обращать внимания на испуганную дрожь, она оперлась рукой на рукав его тончайшего фрака и позволила проводить себя в столовую.

Когда они вошли, виконт пододвинул ей стул с высокой спинкой рядом с главой стола. В роскошной комнате был высокий потолок, украшенные золотом стены и теплые восточные ковры на полу. Свечи в серебряном подсвечнике освещали серебряную вазу с розами посреди стола. Джо привыкла довольствоваться скудной пищей, но аппетитные запахи, доносившиеся с кухни, заставили ее живот заурчать.

  9