Особенно,... 
81 
– Верно! Хотим! Делить! – загалдели его сторонники. – Сейчас! Давай! Мало!..
«Идиоты!» – подумал Коршунов.
Он знал, что не в доле дело. Сука Диникей давно искал повод. Наверняка это он подзуживал тех герулов, что прикончили ювелира…
Город выполнил все обязательства. Выставил угощение и выделил девок. Заплатил выкуп, целую груду «контрибуции» навалили посреди площади. Проставился провиантом и фуражом. Построил фургоны: последнюю дюжину сейчас покрывали кожами… короче, полностью ответил по обязательствам. И Коршунов уже собрался поблагодарить старшину и откланяться, как ему доложили, что полдюжины подвыпивших герулов, выяснив, где живет местный ювелир, ворвались к нему в дом, перевернули все, ничего не обнаружили и принялись поджаривать бедолаге пятки, выясняя, где тот прячет золото, и игнорируя вопли несчастного о том, что всё уже на форуме.
Истошные вопли привлекли патруль Ахвизры…
Пока гревтунги пререкались со своими союзниками, не желавшими отказаться от своей идеи, кто-то послал за самим Ахвизрой.
Тот примчался, совершенно бешеный еще и потому, что сам был бы не прочь потрясти местных на предмет захоронок, но из уважения к Аласейе вынужденный от этого развлечения отказаться.
Хорошо хоть мечи в дело не пошли. Гревтунги, которых было раза в три больше, накостыляли самостийным «экспроприаторам», скрутили их и приволокли на площадь: на суд и расправу.
И Коршунов наказал бы их по полной при общем одобрении масс, которые, как и Ахвизра, сами были не прочь пограбить и очень обиделись, что кто-то позволил себе то, от чего они отказались.
Но тут появился Диникей.
Коршунов нащупал в кошеле на поясе пистолет. Блин, время, время уходит! Третий час они пререкаются. Солнце уже миновало зенит. Какая, на фиг, дележка! Давно пора грузить все и сваливать…
Диникей рычал и брызгал слюной. Преданные ему герулы, человек двести, вопили, как футбольные болельщики перед пенальти.
Агилмунд наклонился к Коршунову, проорал в ухо:
– Ответь ему!
Алексей мотнул головой. За ним тоже стояли воины. Побольше, чем за Диникеем, но здесь решают не голосованием. Сверху палило солнце. Голова вспотела.
Безумно хотелось снять шлем, стянуть подшлемник и почесаться…
Коршунов устал. Устал от напряжения, от нервотрепки, от ответственности. От непрерывного ожидания чего-то скверного. Очень хотелось все бросить, повернуться и уйти. И пусть эти недоумки делают, что хотят. И пусть придут римляне и вырежут их всех…
Нельзя. Он, Коршунов, обещал горожанам, что их не тронут, если все требования будут выполнены. Он обещал…
Но для Диникея это – не довод. Какие могут быть обещания – врагам? Тем более этим ничтожным ромлянским рабам? Диникей наезжал по полной: почувствовал, мать его так, слабину… возможно, даже страх…
И Коршунов не мог ему сказать, что боится он вовсе не Диникея. Блин, ну чего он, собственно, боится?! В любую минуту можно сесть на коня и уехать, сбежать… Черт! Нельзя! Никто тогда за ним не пойдет. Даже Агилмунд. Тогда – всё. Полный проигрыш.
– Делить! – орал Диникей, наступая. – Мое – мне! – и уже хватался за рукоять меча.
– Ответь ему, Аласейа! – рычал в ухо Агилмунд.
Коршунов огляделся. Вокруг – здоровенные гревтунги и такие же здоровенные герулы. И огромная, в человеческий рост, куча добра – между ними. На заднем плане – перепуганные представители горожан. Это их будут резать, если Коршунов не справится с ситуацией. Заросшие рыжей и желтой шерстью раскрашенные и татуированные лица, распяленные воплем рты… и все смотрят на него, на Алексея. Совсем не так, как раньше… внезапно Коршунов понял: и свои, и чужие ждут от него одного – разрешения на грабеж. И Диникей это прекрасно знает. Дай Коршунов такое разрешение – и потеряет лицо. А запрети – лидером тут же станет он, Диникей.
Коршунов поймал взгляд Ахвизры, весело-кровожадный: «Можно, Аласейа? Можно?!»
И тут словно кто-то чужой вселился в Алексея. Он подмигнул Ахвизре, кивнул на ярящегося Диникея и сказал:
– Ахвизра, убей его.
Ахвизра не мог услышать, это точно. В таком бедламе даже сам Коршунов себя не услышал. Должно быть, гревтунг прочел приказ по губам.
Меч, узкая стальная полоска, мелькнул в жарком воздухе…
Диникей был опытным воином. Он успел увидеть, успел сообразить, что Ахвизра не пугает, а бьет по-настоящему, успел даже выхватить свой собственный меч, благо и так почти на треть вытащенный из ножен…
81 
