Последние отзывы

  24  

Шуру по громкой связи. Я уже обо всем договорился с нашим русским представителем и диспетчерами порта. Возвращайся на судно, Мартын. Мы все ждем тебя…"

И словно в подтверждение слов Мастера, с нескольких причалов, перекрывая шум и лязг крановых блоков, визг и скрежет тросов, рык автомобильных двигателей, лающие короткие взрывные взвой сирен маленьких суденышек с бело-красными полосатыми флагами на корме, – могучие динамики, при помощи которых можно было бы запросто докричаться до Петербурга, до Мюнхена, до самого Господа Бога, стали спокойно и внятно вещать по-английски и по-русски на весь белый свет:

– МИСТЕР АЛЕКСАНДР ПЛОТКИН! ВАС ЖДУТ НА ЧЕТВЕРТОМ КОНТЕЙНЕРНОМ ПРИЧАЛЕ НА СУДНЕ "АКАДЕМИК АБРАМ ИОФФЕ". МИСТЕР ПЛОТКИН, ПОЖАЛУЙСТА, СЛЕДУЙТЕ К ЧЕТВЕРТОМУ КОНТЕЙНЕРНОМУ ПРИЧАЛУ. ВАС ЖДУТ НА РОССИЙСКОМ СУДНЕ "АКАДЕМИК ИОФФЕ"! ЕСЛИ ВЫ ПО КАКИМ-НИБУДЬ ПРИЧИНАМ НЕ СМОЖЕТЕ ПРИЙТИ НА СУДНО САМИ, ОБРАТИТЕСЬ К ЛЮБОМУ СЛУЖАЩЕМУ ПОРТА – ПРЕДСТАВИТЕЛЬ "МОРФЛОТА" РОССИИ И КАПИТАН СУДНА ТУТ ЖЕ ПРИЕДУТ ЗА ВАМИ В ТО МЕСТО, ГДЕ ВЫ БУДЕТЕ НАХОДИТЬСЯ. ПОВТОРЯЕМ

Снова в моей помутившейся башке прозвучал голос Мастера: "Ты слышал, Мартын? Возвращайся на судно. Будем ждать вместе. Или хотя бы откликнись…"

Но я не мог вернуться на судно! Я не мог откликнуться Мастеру!.. Я был уже НАСТРОЕН НА ШУРИНУ ВОЛНУ и дико боялся утерять ту нить Контакта, которой уже так давно не имел возможности пользоваться. А отсутствие практики в поддержании Шелдрейсовского Контакта – губительно! Я и так-то уже выбивался из последних сил, чтобы сохранить в себе эту способность связи с моим Шурой… Связи, которая не находила своего подтверждения!..

Да мало ли что могло случиться с Шурой?!.. А вдруг он упал от недоедания или еще от чего-нибудь?.. Упал, ударился головой и лежит сейчас в луже собственной крови, и ни черта не слышит – ни русского, ни английского, ни Шелдрейсовского?!..

Нет, нет… Его нет в порту! ОН бы МНЕ ответил в любом состоянии. Он может не отозваться на призывы всех громкоговорителей мира; он – гордый, независимый и талантливый – может плюнуть в морду любому хаму-чиновнику; может разорвать многолетнюю дружбу с Человеком, совершившим, с его точки зрения, всего один, пусть даже небольшой, но предательский поступок; он запросто может ввязаться в любую драку с тремя "бычками", каждый из которых будет сильнее его в несколько раз… Он будет избит до полусмерти, но он никогда не будет обвинен в трусости и унижен! И я за шесть лет жизни с ним видел это много раз. А главное, ЕМУ известно, что ОН значит для МЕНЯ! Поэтому я точно знаю: если бы ОН был сейчас в порту, – МНЕ ОН БЫ ОТВЕТИЛ…

* * *

На доли секунды причудилось странное и страшное видение – зеленые-зеленые Люди…

Все в них было зеленым – туловища, ноги, лица, руки… Но руки были еще и в крови…

...и стоят они вокруг высокого узкого зеленого стола, покрытого зеленой скатертью… Или покрывалом?

... и там кто-то лежит… Кто это?.. Я не вижу лица… Оно закрыто… Только трубки, трубки – мягкие, извивающиеся, а по ним что-то течет, идет, движется куда-то…

...И много приборов вокруг… Как на Капитанском мостике.

А сверху – яркий-яркий свет!.. Он ослепляет меня… Я перестаю что-либо различать… ЭТО ТЫ, ШУРИК?..

* * *

Мой мозг заполняется настойчивым голосом Мастера: "Я жду тебя, Мартын… Возвращайся на судно… Мы завтра же поедем с тобой в Совете… Тьфу, ети их мать! В русскую миссию – мы найдем твоего Шуру!..

– Обязательно найдем. Только вернись!.. Ты помнишь, где мы стоим? Четвертый контейнерный… А завтра разыщем твоего Плоткина, и… Ты не забыл, что мы хотели еще втроем немного выпить – ты, я и твой Шура?.. Я тебя очень прошу, вернись, Кыся…"

Меня так встревожили и поразили интонации Мастера, что чуть глотку не перехватило… Совсем слабак стал! Я проглотил подступивший к горлу комок и огляделся.

Конечно, я находился уже черт знает на каком расстоянии от нашего четвертого причала! В своих метаниях по порту, в истерических поисках Шуры я не замечал ни направления, ни расстояний, ни времени…

Только сейчас я увидел, что повсюду уже горят фонари и прожекторы, пришвартованные суда игрушечно сверкают светом иллюминаторов, а небо стало темно-фиолетовым.

По запахам я сообразил, что нахожусь рядом с какой-то портовой харчевней, около которой росли три чахлых, промерзших деревца без единого листочка.

Вот когда я понял, что сегодня Шуру мне уже не найти. Я переключился на Шелдрейсовскую волну Мастера и сказал ему: "Я все слышал, Мастер… Я просто не мог ответить. Мне тошно так, что и не высказать! Полный завал… Ощущение, что я приплыл в пустоту. И я сегодня ночью хочу побыть один. Простите меня, Мастер".

  24